— Расскажите мне, кто есть кто, — попросила Кассандра.
Герцога позабавил ее интерес, и он стал рассказывать ей об актерах, жокеях, мошенниках, получавших деньги обманным путем, и профессиональных игроках, поглощавших великолепную еду и пивших вино из лучших подвалов Лондона. Когда в зал вошел Оскар Уайльд, бледный, элегантный, необыкновенно довольный собой, Кассандра взволнованно воскликнула:
— Я всегда мечтала его увидеть. Мне очень нравятся стихи Уайльда. Но мой отец говорит, что он ужасный позер.
— Так и есть, — согласился герцог. — Тем не менее нельзя отрицать, что у него большой талант.
Но очень скоро интерес к гостям иссяк, и Кассандра обнаружила, что ей трудно обращать внимание на кого-то еще, кроме герцога. Еще раз она заметила, как легко с ним разговаривать обо всем на свете.
Когда они наконец направились к Найтсбридж-Грин, глаза Кассандры сияли, и она опять чувствовала себя счастливой, как и прошлой ночью. Никогда еще еда не доставляла ей такого удовольствия. Ей приходилось бывать с отцом на «Таттерсоллзе» несколько лет назад, и она помнила большой покрытый травой двор, где потенциальные покупатели могли посмотреть на лошадей.
В первый раз она увидела герцога в другом обличье. Создавалось впечатление, что он забыл о ее существовании. Главный конюх доложил ему, как лошади перенесли путешествие.
Выяснилось, что одна лошадь сильно нервничает, с другой тоже пока не все понятно, но большинство уже помещены в стойла.
Герцог и Кассандра пошли посмотреть на лошадей. Животные были великолепны.
— Вот эта лошадь выигрывала в скачках три раза, и я уверен, что за ней будет Золотой кубок в Аскоте.
— Может, лучше было бы сохранить ее? — спросила Кассандра, зная, что Золотой кубок приносит большие деньги.
— Я не могу ждать, — ответил герцог, переходя к следующему стойлу.
Кассандра попросила каталог. Работник аукциона принес ей его, и девушка стала просматривать, думая про себя, видел ли ее отец копию. Словно прочитав ее мысли, герцог сказал:
— Я только неделю назад принял решение продавать этих лошадей. Вы можете увидеть, они в последний момент были добавлены к списку и помещены все вместе в конце каталога.
— Это значит, что большая часть людей в стране, получающих каталог каждую неделю, не видели дополнения? — спросила Кассандра.
— Может быть. Но мне кажется, недостатка в покупателях не будет. Конюшня моего отца хорошо известна в кругах любителей скаковых лошадей.
— Да, конечно, — согласилась Кассандра.
Но в этот момент она думала, что сэр Джеймс в Йоркшире мог и не слышать, что лошади герцога выставлены на продажу. Если бы это было не так, он обязательно сказал бы ей об этом. Но самое печальное, что у нее нет времени связаться с отцом, разве что послать телеграмму. Если же она это сделает, спорила девушка с собой, он, без сомнения, приедет в Лондон, и тогда она не сможет продолжать играть роль молодой неопытной актрисы. Кроме этого, если сэр Джеймс будет в Лондоне, он обязательно захочет познакомить ее с герцогом. Даже если она не пойдет на торги, он все равно найдет возможность это сделать.
Вдруг ей в голову пришла идея. Когда они уходили, Кассандра потихоньку взяла с собой каталог, положив его в фаэтоне на колени, чтобы не забыть.
— Вы сегодня со мной ужинаете, — сказал герцог. Это было скорее утверждение, чем предложение.
— Если вы все еще этого хотите, — ответила Кассандра. — Вы уверены, что вам еще не наскучила моя компания?
— Вы напрашиваетесь на комплименты, — с улыбкой ответил герцог. — Вы же знаете, что я хочу быть с вами, хочу постоянно вас видеть. Не надо со мной играть, Сандра. Я этого не вынесу.
В его голосе звучало отчаяние, Кассандра не могла понять, что происходит. Она только чувствовала, что ее на слишком большой скорости несет поток, чтобы можно было что-то осмыслить.
Девушку переполняло чувство радости от общения с герцогом, от сознания, что он рядом, от звука его голоса, от пытливого взгляда. И от того, что Кассандра не могла свои ощущения выразить словами, даже осмыслить как следует, все это казалось опасным.
Кассандра была готова за пятнадцать минут до того, как на Берри-стрит приехал герцог. Ей очень не хотелось, чтобы он опять ее увидел в пестрой гостиной Хетти Хенлоу, поэтому она ждала его приезда около окна, а потом сразу побежала вниз.
Герцог поднес к губам ее руку.