63 
– Тогда почему вы отказываетесь?
– Мисс Лоусон… необычная женщина.
– Некоторые называют ее взбалмошной, – сухо проговорил Алекс. – Скажите, чем она заслужила такую преданность?
Всего на мгновение Бертон сбросил непроницаемую маску, и его глаза заметно потеплели.
– Мисс Лоусон наделена сострадательной душой, милорд, и отличается удивительной непредвзятостью. Когда два года назад она приехала в Лондон, я служил у одного человека, который в пьяном состоянии становился очень жестоким. Однажды, напившись, он поранил меня бритвой. В другой раз он вызвал меня к себе и потрясал заряженным револьвером у меня перед носом, грозя пристрелить.
– Черт! – Алекс с интересом разглядывал дворецкого. – Почему вы не поискали другое место? Такой дворецкий, как вы…
– Я наполовину ирландец, милорд, – тихо ответил Бертон. – Большинство хозяев требуют, чтобы их слуги принадлежали к англиканской церкви. Я же к ней не принадлежу. Это, а также мое ирландское происхождение, хотя и не столь очевидное, лишили меня возможности работать в достойных английских семьях. Так я оказался в очень трудном положении. Узнав об этом, мисс Лоусон предложила мне место и назначила мне жалованье более высокое, чем прежнее, хотя она знала, что я соглашусь и на меньшее.
– Понятно…
– Возможно, вы действительно начинаете понимать, милорд. – Поколебавшись, Бертон, как бы против воли, тихо продолжил:
– Мисс Лоусон посчитала, что меня нужно спасать. Если она что-нибудь решит, то ее уже не остановить. Она спасла многих, хотя никто, кажется, не догадывается, что именно она, больше чем кто-либо, нуждается в… – Внезапно он оборвал себя на полуслове и кашлянул. – Я слишком много говорю, милорд. Прошу прощения. Надеюсь, вы пересмотрите свое мнение по поводу кофе…
– Что вы хотели сказать? Лили нужно спасать? От чего? От кого?
Бертон тупо уставился на Алекса, как будто тот говорил на иностранном языке.
– Подать вам утренний номер «Таймс», милорд, а также порошки от головной боли?
* * *
Генри уселся за длинный стол в похожей на пещеру кухне и с восхищением наблюдал, как месье Лабарж и целая армия слуг в белых фартуках трудятся над необъятным количеством всевозможных продуктов. В кастрюлях на плите булькали ароматные соусы и загадочные смеси. Целую стену занимала огромная коллекция сияющих кастрюль, сковородок и форм – всю эту утварь Лабарж называл своей batterie de cuisine <кухонная посуда (фр.).>.
Шеф-повар передвигался по кухне с видом главнокомандующего на поле битвы. Он размахивал ножами, ложками – всем, что оказывалось в его руке. Высокий накрахмаленный колпак клонился в такт его движениям то в одну сторону, то в другую, то и дело угрожая свалиться. Лабарж рявкал и на повара, который приготовил слишком густой соус для рыбы в кляре, и на кондитеров, которые передержали рогалики в духовке. Тонкие, закрученные вверх кончики его усов гневно задрожали, когда он увидел, что одна из кухарок слишком тонко режет морковь. Настроение Лабаржа было непредсказуемо. Он мог внезапно расплыться в улыбке, поставить перед Генри какое-нибудь соблазнительное блюдо и одобрительно кивать, пока тот поглощал результаты его труда. "Ah, le jeune gentilhomme, mange, mange <Ах, юный джентльмен, кушайте, кушайте (фр.).>… наш юный джентльмен должен попробовать это… это… C'est bien, oui? <Вкусно, да? (фр.)> "
– Очень вкусно, – восторженно ответил Генри, набивая рот пирожными с фруктами и лимонным кремом. – Можно мне еще вот этих штучек, коричневых с соусом?
Преисполнившись отеческой гордости, шеф-повар принес ему еще одну тарелку узких полосок телятины, обжаренных в масле с луком и бренди и политых грибным соусом.
– Я узнал этот рецепт еще в детстве, когда помогал отцу готовить ужин для одного графа, – пустился в воспоминания Лабарж.
– Это вкуснее, чем то, что мы ели в Рейфорд-Парке, – заявил Генри.
Месье Лабарж разразился бурным потоком нелестных замечаний в адрес английской кухни и назвал ее «безвкусными отбросами, которые не согласится есть и собака». Английская кухня, по его мнению, так же далека от французской, как черствая горбушка – от пирожного. Генри поступил мудро, согласно кивнув и продолжив есть.
Мальчик заставил себя отложить вилку, и только лишь потому, что его желудок был переполнен. Тут в кухню вошел Уорти.
– Мистер Генри, – мрачно произнес он, – приехал ваш брат. Он… э-э… довольно решительным образом выразил свою тревогу за вас. Думаю, будет лучше, если вы поскорее покажетесь ему на глаза. Пойдемте со мной, прошу вас.
63 
