Особенно,... 
53 
Водила снял меня со стула и посадил к себе на колени. Положил свою огромную лапищу мне на загривок, и я тут же услышал его вопрос:
"Ты все понял, Кыся?"
"Еще бы! Я это понял, как только он допел твою дурацкую песенку! ответил я. - От него же просто несет пистолетом! Неужели ты не чувствуешь на нем запаха оружия?!"
"Нет, - сказал Водила. - Зато я чувствую все остальное".
"Пожалуйста, спроси его, куда и на чем он едет. Нам нужно исключить какие-либо сомнения".
- А сейчас куда, Алик? - тут же спросил Водила.
- В Мюнхен.
- На чем?
Алик повернулся к окну, показал пальцем на стоянку легковых автомобилей и сказал:
- А во-о-он моя "Тойота"... Белый микроавтобусик видишь? Номера "эМЦеХа семьдесят четыре - двадцать шесть". Это и есть мой катафалк! - И Алик весело и внимательно посмотрел на Лысого.
У Лысого самым натуральным образом отвалилась нижняя челюсть! Таким растерянным я его еще ни разу не видел.
- Все, ребятишки, - решительно сказал мой Водила и встал со стула. Кончили травить. Еще пилить черт-те сколько. А перед дорожкой надо и Кысю выгулять, и самому вдумчиво отлить. Еще и в лавочку заскочить... Занимай свое место, Кыся!
Я впрыгнул в сумку, и мы вышли из столовой. У "Хунде-Бара" пританцовывал какой-то пуделек. Почуяв меня, он стал тревожно оглядываться по сторонам и даже чего-то вякать. Однако, как только мы вышли на свежий воздух, пуделек тут же вернулся к миске с той отвратительной подливкой и тушеным мясом.
* * *
Было отчетливо видно, что Лысый все еще не может придти в себя. Никак он не ожидал, что "исполнителем", профессиональным убийцей, может оказаться этот невысокий, худенький мальчик с беленькими вьющимися волосиками. Такой улыбчивый, смешливый и умненький. Ни дать, ни взять - десятиклассник, отличник и комсомолец из недавнего советского прошлого...
- Что, земляки, в Мюнхен вместе пойдем? - весело спросил Алик.
- Дак... Вот, как напарник скажет, - Лысый совсем смешался.
- А чего!... - беспечно сказал Водила. - Ежели вы нас с Кысей подождете - кайн проблем. Нет вопросов. Айда, Кыся, вон к тем кустикам.
У кустов Водила вытряхнул меня из сумки, сел на скамейку у мусорного бака и закурил сигаретку. Рядом присели Лысый и Алик.
- Давай, Кыся, не задерживайся! - крикнул мне Водила. - Я лучше потом остановлюсь и еще раз тебя выпущу!..
Я юркнул в кусты, быстренько сделал все, что требовалось, зарыл, забросал все свежим песочком, отряхнул лапы, подмылся и только собрался было вылезать на свет Божий, как вдруг увидел поверх кустов пожилую даму в больших темных очках, которая говорила по-французски:
- Лола, дорогая... Ну, сделай пи-пи!.. Мамочка умоляет тебя, Лола!... Пис-пис, пис-пис... Ну, пожалуйста, Лола!..
Затем я услышал шорох и прямо на меня выползло какое-то ну совершенно небесное создание!... Это была Кошка такой неземной красоты, какой я в жизни еще не встречал. На ее пушистой шейке красовался очаровательный голубенький бантик, и Кошечка была на поводке. Но не с ошейником, а с такой системой ремешочков, очень похожей на парашютную подвесную систему. Я как-то смотрел по телевизору соревнования парашютистов на точность приземления и отметил для себя, что особо драгоценные породы Кошек и маленьких Собачек типа Дженни непременно одевают вот в такие сбруйки. У этой красотки Лолы поводок крепился именно так. Второй конец поводка этой фантастической Кошечки уходил через кусты наверх - в руки Хозяйки, которая буквально не закрывала рта:
- Лолочка, детка! Ну, не стесняйся, сделай пи-пи... Умоляю! Ты же всю машину уже загадила, стерва!!! Там же дышать невозможно! Лола, пупсик, ну, пожалуйста...
Красотка Лола увидела меня и глаза ее мгновенно зажглись совершенно бесовски-блядским светом! Изображая внезапно нахлынувшее на нее сумасшедшее желание, она разинула рот, сладострастно облизнулась и, прикрывая глаза в любовном томлении, мордой потянулась ко мне...
От такой откровенной прямолинейности я несколько опешил. За свою долгую, бурную и не всегда разборчивую сексуальную жизнь я впервые столкнулся с таким четким исключением из каких-либо Кошачье-Половых правил ложного "сопротивления", фальшивого "нежелания", притворной "боязни" забеременеть и тому подобное, что так свойственно нашим российским Кошкам.
- Ты что же это гадишь в машине? - строго спросил я ее, чтобы скрыть свое замешательство.
- Ненавижу автомобили! Это моя форма протеста... - прошептала она и тут же недвусмысленно стала задирать хвост вверх и чуть вбок, подворачивая под меня свой задик.
53 
