Особенно,... 
106 
В помещении горели все лампы, а народ толпился вокруг диванчика, на котором корчилась бледная Нетушкина.
— Может, все-таки вызвать «Скорую»? — предложил Юханов, беспомощно оглядываясь.
— Не надо! — простонала «вдовушка», вцепившись побелевшими пальцами в края своей шляпы. — Сейчас все пройдет, и я уеду домой.
— Что она пила? — резко спросила Женя, и перед ней все сразу расступились. — Кофе или колу?
— Кофе, — поспешно ответила Ирма Гавриловна, которая с давних пор смотрела на Женю с определенной долей подобострастия — Я сама принесла ей чашечку.
— Это плохо, — констатировала Женя — В черный кофе можно подмешать что угодно, особенно в такой плохой, какой здесь подают Кстати, а где эта чашка?
— Кажется, вот она! — Эльза показала пальцем на почти полную чашечку кофе, стоявшую на бумажной салфетке.
— Я отпила только глоточек! — сообщила Нетушкина слабым голосом.
— Пахнет не хуже, чем обычное пойло, — вынесла приговор Женя, понюхав. — А почему вы не хотите вызвать врача?
— У меня нет страхового полиса! — простонала жертва предполагаемого отравления. — Кроме того, я боюсь врачей Мой отец был врачом, поэтому я знаю их методы, что называется, из первых рук. Мне бы немножко отлежаться!
— Знаете что? — неожиданно предложила Женя, повернувшись к Эльзе Унт — Вы ведь живете здесь поблизости? Давайте отведем вашу подругу к вам домой. Она часок полежит на диване, выпьет чашку чая с лимоном и отправится на электричку.
Даже если Эльзе эта мысль и не понравилась, она ничем не выдала своего неудовольствия. Наоборот, тотчас же просияла:
— Конечно, это отличная идея!
— А я вам помогу! — безапелляционно заявила Женя и схватила Нетушкину за вялую руку. — Обопритесь на меня! — велела она.
Никто даже возражать не осмелился, как будто Женя имела право на все, что взбредет ей в голову. «Интересно, почему все молчат? Или это моя новая внешность, или никому неохота связываться с прихворнувшей дамой, вечер с которой не обещает быть интересным». Эльза тоже приняла участие в транспортировке Нетушкиной. Она обняла ее за талию с другой стороны и всю дорогу заботливо спрашивала:
— Ну, как ты там? Ничего?
Вблизи от Нетушкиной пахло розовой водой и дешевой пудрой.
— Благодарю вас! — простонала «вдовушка», когда ее наконец доволокли до квартиры и свалили на диван.
— Сейчас я сделаю лекарство по рецепту моей бабушки, — пообещала Эльза. — Вода, мед и яблочный уксус. А вам чашечку чая, — обратилась она к Жене. — Если не возражаете, конечно.
«Еще бы я возражала! — подумала та. — Оказаться один на один с двумя подозреваемыми сразу!»
Пока хозяйка хлопотала на кухне, а Нетушкина вертелась с боку на бок, испытывая на прочность мягкую мебель, Женя быстро осмотрела комнату. На комоде, на трельяже, на стеллаже стояло множество фотографий, и везде была запечатлена одна и та же хорошенькая девочка с вьющимися волосами и огромными голубыми глазами, Если бы Женя снимала кино, она предложила бы ей роль Белоснежки или в крайнем случае Мальвины. Фотографии запечатлели ее взросление примерно лет до двенадцати.
— Это моя дочь Катенька, — пояснила Эльза, внося в комнату сервированный поднос. — Сама на нее налюбоваться не могу. Такой был очаровательный ребенок! Все мальчишки сходили по ней с ума. Сейчас ей уже двадцать четыре, она замужем. Муж у нее архитектор. Катенька говорит, его считают талантливым. Но я, если честно, не особенно ей верю. Пока что она идеализирует свой брак.
— Вы считаете, он бесперспективен? — спросила Женя просто для того, чтобы поддержать беседу. Больше всего ее интересовала обстановка, поэтому она продолжала шнырять глазами по сторонам.
— Брак или Катенькин муж?
— И тот, и другой.
— Бесперспективен брак : из-за того, что слишком хорош муж. — Эльза улыбнулась, как будто бы речь шла не о ее дочери, а о героине только что просмотренного фильма.
— Слишком хорош? — Женя так удивилась высказанной мысли, что перестала озираться и сосредоточилась на своей чашке.
— Чтобы брак сложился удачно для женщины, муж должен хоть в чем-то ей уступать: быть менее удачливым в карьере или менее красивым, нежели она. У Катеньки же муж — настоящая картинка. И на работе у него все на редкость успешно. Ну, впрочем, она сама выбрала свою участь.
Нетушкина, пришедшая в себя настолько, что смогла донести чашку до рта, не расплескав содержимого, жадно пила и хлюпала при этом. Жене хотелось придушить ее. «Я никогда не смогла бы работать в столовке, — подумала она с отвращением. — Только в дорогом ресторане. Там даже невоспитанные люди, напуганные количеством приборов и манерными официантами, начинают вести себя за столом пристойно».
106 
