127 
— Я и не подозревала, что тебя интересует мой график работы в Лос-Анджелесе. В любом случае мы хорошо развлеклись, хоть наш летний роман и был коротким.
Ей показалась, что он изощренно над ней издевается.
— Ты хочешь сказать, что я была тебе нужна только для развлечения?
— Нет, все наоборот — это ты должна воспринимать меня как временное увлечение.
Поначалу она ничего не поняла и удивленно заморгала, а затем взорвалась.
— Кто тебе это сказал, а?
— Я детектив. Я сам умею делать выводы.
— В таком случае, ты ошибся. Да и вообще, как ты осмелился решать за меня, что мне нужно, а что нет? Что ты о себе возомнил? Навязываешь мне то, чего я не хочу. Нет уж, Дункан, я сама буду за себя решать.
— Харли, — нравоучительным тоном начал Дункан, — в течение девяти лет у тебя не было романов, ты не встречалась с мужчинами. Как только ты стала свободной, что ты сделала? Ты стала встречаться со мной. Я — твой первый любовник. Но впереди тебя ждет новая жизнь, ты добьешься в ней успеха. Не нужно большого ума, чтобы догадаться, что у тебя появится много новых знакомых, с кем-то из них тебе захочется установить близкие отношения.
— Знаешь, — встав в угрожающую позу, она начала медленно к нему приближаться, — иногда у меня возникает желание треснуть тебя кулаком по башке.
— Это понятно: я всегда прав, а тебя это злит.
— Неправда, — пронзительно крикнула она, дрожа от негодования. — Знаешь, что я тебе скажу? Даже когда ты понимаешь, что не прав, ты никогда в этом не признаешься. А почему? Да потому, что ты упрямый осел. Ты для меня больше, чем мимолетное увлечение, я тебя люблю. Ты стал частью меня. Я бы хотела всегда быть с тобой рядом. Эй, ты меня слышишь? Я тебя люблю.
Ей показалось, что на какое-то мгновение ей удалось пронять Дункана — его каменное лицо дрогнуло. Однако он сразу же вернул себе серьезный и мрачный вид. Но Харли было достаточно того, чтобы понять, в каком отчаянии он находится. Если бы Дункан действительно хотел с ней расстаться, он бы и разговаривать с ней не стал, а просто выставил за дверь.
— Дункан, — тихо сказала Харли, нежно проведя ладонью по его щеке. — Неужели ты думаешь, что тебе удалось бы затащить меня в постель, если бы я тебя не любила?
Он торопливо сделал шаг назад, уклоняясь от ее руки.
— Первая интимная связь всегда кажется волнующей и неповторимой, — не сдавался Дункан. — А на самом деле страсть и чувства, которые ты испытываешь, быстро проходят.
— Ты, конечно, в вопросах любви очень искушен, у тебя было много женщин. Однако то, что было между нами, это совсем другое. Я не похожа на твоих бывших любовниц. Во мне ты нашел родственную душу.
Он было протянул руку, чтобы прикоснуться к Харли, но внезапно передумал, и она безвольно упала.
— Я стал твоим первым любовником, но не последним.
Ей захотелось пронзительно завопить.
— Послушай, я уже давно не наивный и невинный ребенок. Когда мы познакомились, я была девственницей, ну и что из того? В старших классах я встречалась со многими парнями. Я знаю разницу между плотским вожделением и страстью влюбленных. У меня было много романов. Бойд не подпускал и близко тех, кто проявляли интерес ко мне как к женщине, но за девять лет я познакомилась с сотней мужчин. И ни один из них, слышишь, ни один меня не взволновал, не заинтересовал, не возбудил так, как ты. Ни один из них не показался мне таким привлекательным с первого взгляда, как ты. Я почти сразу поняла, что ты — моя любовь, любовь на всю жизнь. С тех пор моя уверенность в этом только растет.
— Харли, посмотри на меня — я же не тот человек, который тебе нужен.
— Чушь.
Дункан из последних сил пытался защищаться.
— Тебе нужен человек солидный, надежный, на которого ты бы могла полностью положиться, довериться, а не такой легкомысленный тип, как я. Все мои любовные связи длились не больше одной недели.
— Ответь мне, дурья твоя башка, давно ли ты это выдумал? Ты всю жизнь прожил, мечтая о счастье. Теперь ты можешь больше не терзать себя, потому что нашел меня. Именно я дам тебе счастье, о котором ты мечтал. Мне об этом сказала Эмма, да и я в это свято верю.
— Не в том дело, — сказал Дункан. Он спрятал руки за спину, чтобы Харли не заметила, как они дрожат. — Ты абсолютно правильно поступила, сбежав из заточения, в которое попала по воле Бойда Монро. Я рад, что ты нашла в себе силы его уволить и решила жить так, как считаешь нужным. Ты узнала, что такое вольная жизнь и самостоятельность. Но это лишь начало. Пойми, твое сердце и душа требуют большего, мы оба это знаем. Харли, ты должна самостоятельно добиться успеха в своей новой жизни, без помощи или опеки других людей, которые так или иначе будут влиять на твои решения. Энни Мэгвайр была права: она сказала, что тебе нужна полная свобода, и я не вправе тебе мешать. Именно поэтому я хочу, чтобы ты сегодня уехала.
127 
