92 
Или все же вернется? Крошечный червячок любопытства не давал ей покоя: продолжит ли Саймон их игру в случае ее отказа? Однако ей не хотелось искушать судьбу, по крайней мере сейчас. Сейчас, когда она почти у входа в удивительный, волнующий мир.
— Скажи! — потребовал он и слегка подался вперед. — Я — твой муж. Скажи!
— Ты — мой муж.
Она устала от битвы с ним, от ожидания. Тревога за кузину, за дядю Жака и остальных членов семьи почти исчезла. Хватит ей стоять на страже, все вдруг сделалось безразличным, кроме одного. Она желала его, и этого было достаточно.
Облегчение мелькнуло у него в глазах, и он со всей силой вонзился в ее тело.
Резкая, мучительная боль охватила ее. Камилла закричала, но он заглушил ее крик поцелуем, от которого закипела кровь. Саймон замедлил движения, словно заглаживая причиненную боль. Легкими, нежными поцелуями он осыпал ее шею, щеки и ключицы. Вскоре она обнаружила, что держит его за бедра, притягивая к себе и заставляя двигаться быстрее. Почувствовав это, Саймон забыл про всякий контроль. Подобно мощной реке, он понесся, сметая все на своем пути.
Камилле показалось, что они сплетаются в единое целое. Сила его желания полностью подчиняла себе. Чем резче становились его движения, тем сильнее становилась ее страсть. Погрузившись в этот неисчерпаемый океан новых ощущений, она не желала расставаться с обретенным чудом. Она хотела, чтобы Саймон властвовал над ней, а она — над ним. Движения слились воедино, и вскоре она полностью подчинилась их ритму, ощущая сладкую горечь его поцелуев.
Он влился в нее, а она старалась поймать каждый неистовый удар его тела.
— Моя… ты — моя… — шептал он, ускоряя темп. Камилле казалось, что она летит в пропасть, откуда нет возврата.
Но не было пути назад, и остановиться было невозможно. Она была в его власти, и не важно, сама она это выбрала или нет. Она принадлежала ему с тех пор, как он впервые поцеловал ее. Бессмысленно было с этим бороться. Их закружило и подняло к пику блаженства, на самую его вершину, откуда они рухнули вместе во всепоглощающий, бурлящий поток.
Потрясенная, Камилла почувствовала облегчение, наполняющее все тело. Она закричала и впилась ногтями в спину Саймона. С ответным криком, который был наполовину стон, а наполовину рычание, Саймон вонзился в нее еще глубже, и Камилле стало горячо внизу.
Она не сразу пришла в чувство. Прошло несколько минут, прежде чем она снова увидела солнечный свет, заливающий комнату, и сбившиеся в комок простыни. Саймон всем телом опустился на нее. Он совершенно не казался тяжелым. Его тело было влажным и теплым. Он был настолько неподвижен, что ей подумалось, не умер ли он.
Она сжала его плечи, и он тряхнул головой, словно отгоняя туман перед глазами. Не говоря ни слова, он перекатился в сторону и застыл рядом.
Дуновение прохладного ветерка вернуло ее к реальности, и Камилла застонала. Она все-таки сделала то, чего поклялась не делать. Она легла с ним в постель, тем самым отрезав себе путь к отступлению. Расторгнуть их брак теперь невозможно.
К ее великому огорчению, из глаз ее градом покатились слезы.
Саймон лежал без движения, пытаясь отдышаться. Он никогда не думал, что любовная игра с Камиллой окажется для него таким потрясением. Он мог с уверенностью сказать, что открыл в ней пугающую бездну чувственности.
Он вновь хотел ее с силой, которая завораживала его. Он не привык, чтобы над ним властвовала женщина, тем более такая непредсказуемая. Однако это ни капельки не уменьшило его желания, скорее наоборот. Он повернулся к ней, но Камилла лежала спиной.
Она была тиха и неподвижна. Он прикоснулся к ней и вдруг заметил, что плечи ее трясутся. В тревоге он повернул ее лицом к себе.
Камилла плакала. Она попыталась спрятать лицо и стереть слезы, но он все равно заметил.
Он чувствовал себя так, будто его резали на куски. Он ожидал многого после их первой ночи, но только не слез. Он думал, она рассердится или, наоборот, обрадуется, но уж никак не расплачется.
— Принцесса, что случилось? — И тут взгляд его упал на пятно крови на простыне.
Внезапно он осознал, что ей, наверное, пришлось перенести не только приятные минуты, в отличие от него.
— Неужели тебе так больно, Камилла? Мне казалось, что тебе нравится. Прости меня, пожалуйста, я никогда не думал, что…
— Мне понравилось, — шепнула она. — Не волнуйся, это было… ты был… Это было восхитительно.
92 
