Особенно,... 
59 
Все глядели на быка, и никто не заметил, что смерд-проводник, не дождавшись обещанной награды, шмыгнул в кусты.
– Не стрелять! Он – мой! Мой! – закричал Олег, вырываясь вперед и с ходу бросая коня на тура. Прямо на рога!
Тур, обрадованный, что наконец нашелся противник для честного боя, ринулся навстречу…
И широкое плоское железко рогатины по самый упор вошло в турий загривок.
Осаженный силой удара конь овручского князя присел на задние ноги, захрипел, но сдюжил, устоял.
Прочие охотники замерли. Сейчас двинет башкой тур – и князь пушинкой вылетит из седла…
Но удар был точен. Пару мгновений бык стоял не шевелясь, потом ноги его подогнулись…
Князь выпустил рогатину, прямо с седла прыгнул на падающего тура, ухватил бесстрашно за рог. Мелькнул кинжал, взрезав толстую складчатую шкуру на турьем горле.
Бык дернулся, силясь встать, сбросить человека… Но глаза зверя уже потускнели, густая кровь щедро обагрила руки князя.
Олег выдернул кинжал, распрямился и издал победный клич.
Остальные отозвались дружным ревом.
Удар был и вправду хорош. Силен Олег Святославович. Не слабей своего славного отца!
Старший ловчий спешился, топориком вскрыл турье чрево, вырезал шмат печенки, по обычаю, протянул князю.
Олег ухватил дымящийся кус, вцепился губами…
– И кто же это полюет в моем бору? – раздался зычный, как боевой рог, голос.
Еще шестеро всадников выехали на лужок. Все – бездоспешные, но при мечах, с луками. Сразу понятно – воины. Да и без оружия сие было бы понятно. У троих – длинные варяжские усы, а у одного и вовсе голова бритая, только чуб ухо закрывает. Вождь. И не просто вождь. Лют Свенельдич. Сын ближнего воеводы Ярополка и сам воевода. Первый воевода среди руси. Кто таков для него Олег? Да никто! Младший сын убитого печенегами Святослава. Юнец, не бывавший в сече. Мальчишка…
Олег уронил на траву недоеденный кусок турьей печени, обтер губы тыльной стороной шуйцы. Чище не стало: рука молодого князя – тоже в крови.
– Твой бор? – выкрикнул Олег звонко и сердито. – Моя это земля!
– Ой, не так, княже! – жарко зашептал в Олегово ухо старший ловчий. – Лют правду говорит, его…
Олег не глядя отпихнул ловчего, выпрямился, задрал окровавленный подбородок:
– Моя земля! Отчина! Брешешь ты, Свенельдич!
– А вот за такие слова положено ответ держать, – холодно произнес Лют. – Пред людьми и богами. Готов ли ты, князек, к божьему суду?
– Готов! – дерзко бросил Олег.
– Вот и славно! – вислые усы Люта приподнялись: он заулыбался. – И кто же – твой поединщик?
– Я сам! – крикнул Олег. – Как будем биться: пеше или конно?
Лют с сомнением оглядел молодого князя. По лицу его читалось: мало ему чести победить юнца.
– Для божьего суда перекресток надобен, – подал голос один из спутников Люта.
Свенельдич одобрительно кивнул. Не хотелось ему биться с Олегом.
Боялся… зашибить.
А пока до дороги доедут, может, и передумает мальчишка. Дойдет до него, что воевода Лют – не тур лесной. Таких, как Олег, троих побьет – не вспотеет.
– Ништо! – закричал взбешенный этим пренебрежительным взглядом сын Святослава. – Истинный Бог видит все. И везде. Бейся, Лют! Или ступай прочь с моей земли!
– Что ж, молочный князек, ты сам напросился, – сурово произнес Лют и легко соскочил на землю. Длинный обоюдоострый меч будто сам собой прыгнул ему в руку. – Перун нас рассудит!
Олег вытер ладони о штаны.
– Меч мне! – потребовал он.
Один из дружинных подал ему боевой клинок. Второй. В шуйце князя уже был его собственный меч. Коротковатый, охотничий, зато на Олеге – кольчуга и шелом, а Лют – бездоспешный. Даже щита нет. Не на битву ехал воевода – на прогулку.
– Ну давай, брехун! Покажи, как ты ромеев рубил! – крикнул Олег и ловко завертел двумя клинками. Смотри, Свенельдич, и бойся.
Люта блеск двух клинков не впечатлил. Машет ловко, но сыну до отца далеко. Святославу в те же годы мало кто мог противостоять, а этот еще не понял, что в схватке не красивый замах важен, а смертельный.
– Мушка крылышками машет, скоморох под дудку пляшет! – насмешливо произнес Лют. – А где же твоя дудка, князь-скоморох? Потерялась?
Олег не стерпел насмешки. Налетел… И отлетел на травку.
Небрежным махом Лют отбросил сразу оба клинка и пнул молодого князя под коленку.
Олег мгновенно вскочил на ноги, изготовился…
Однако воевода не поторопился его добить. Глядел с мерзкой усмешкой.
59 
