Особенно,... 
97 
Из окна кареты открывался чудесный вид. Пасторальная картинка с голубым небом, легкими облачками и волнистыми зелеными лужайками соответствовала внешности невесты, но не ее настроению. Чтобы успокоиться, Кэтрин постаралась не думать, что ее ждет. Она смотрела в окно, слушала мерное цоканье копыт по дорожке, щелканье хлыстов, похрапывание лошадей. Карета свернула на дорогу, ведущую к маленькой деревенской церкви, в которой их должен был ждать Доминик. Кэтрин казалось, что жених не приедет.
Сейчас Кэтрин считала, что в нем куда больше от цыгана, чем от джентльмена. Она прожила с ним достаточно долго, чтобы знать, что этих людей трудно заставить сделать то, что им не хочется.
Доминик мог уехать во Францию, в свой табор и забыть о существовании Кэтрин. С его богатством и положением это было бы нелепо, и все же…
Погруженная в свои мысли, Кэтрин не сразу заметила всадников. Она очнулась только тогда, когда услышала пистолетные выстрелы.
— Господи, — пробормотал Гил. — Это разбойники!
— Гони лошадей! — крикнул он кучеру, хотя тот и так едва не сломал плеть о спины бедных животных.
Лошади неслись, вытягивая вперед шеи, мощные груди их вздымались, но упряжь не позволяла развернуться в полную мощь.
Вентвортские кони, превосходные бегуны, мчались вперед, лакеи на облучке отстреливались, но всадники догоняли карету. Пути к спасению не было: едва ли кто-то мог оказаться в этот час на заброшенной дороге, едва ли кто-то мог услышать перестрелку и прийти на помощь.
Кэтрин чувствовала, как бешено раскачивается карета, слышала выстрелы и хрип лошадей, слышала, как карету окружили.
— Вот, — прошептал Гил, вкладывая в ее дрожащую руку пистолет. — Возьми. Едва ли они догадаются, что женщина может стрелять.
И Гил отвернулся, бледный от страха, но с суровой решимостью на лице. Открыв дверь, герцог оказался окруженным пятью всадниками, все были в масках, на всех — старая, потрепанная одежда. Каждый держал в руке пистолет.
Один из лакеев упал. Другой, трясущийся и бледный, прижимал руку к окровавленному плечу.
— Имейте в виду, сукины дети, эти дула не игрушечные, — сказал один из всадников, — так что лучше бы вам кинуть на землю ваши пистолеты.
Лица разбойников скрывали маски, а шляпы были надвинуты до самых бровей.
— Чертовы головорезы, — пробормотал кучер.
Другой кучер выругался сквозь зубы и швырнул пистолет.
— Вели своей маленькой штучке вылезать из кареты.
— Она останется на месте, — ответил Гил, — Советую вам, джентльмены, отказаться от вашей дурацкой затеи. Вы уже запятнали себя убийством, так что не избежать вам путешествия к старому Джеку-палачу, если вас поймают.
Высокий худой мужчина зашелся от резкого, пронзительного, как воронье карканье, смеха.
— Прочь с дороги, старикашка. Нам нужна дамочка. Уж мы доставим ее куда надо.
— О чем вы говорите?
— Пошел прочь.
— Нет.
— Дядя, не надо! — воскликнула Кэтрин и выскочила из кареты. Пистолет в руке долговязого дернулся. Из дула вырвались пламя и дым. Застонав от боли, Гил схватился за плечо и, покачнувшись, упал.
— Нет!
Кэтрин бросилась к ляде. Пистолет, спрятанный в сумочке, больно бил ее по ноге. Она наклонилась к Гилу. Дядя был жив, хотя дышал тяжело и прерывисто. Он попытался встать, не обращая внимания на заливавшую одежду кровь.
— Лежи, — попросила Кэтрин, и, обернувшись к нападавшим, только сейчас заметила, что пистолеты теперь направлены на нее.
— Я свяжу девку, — сказал худой. Услышав этот пронзительный, каркающий голос, Кэтрин вспомнила, что так говорил один из тех двоих, что напали на нее в саду. Она выпрямилась. Разбойник подошел к ней, грубо отпихнул в сторону. И когда она и долговязый оказались в стороне от остальных, Кэтрин приставила к сердцу негодяя пистолет.
— Не шевелись, — тихо приказала она, — убью.
Глаза над маской, бледные, свинцово-серые, округлились от страха.
— Если вы хотите, чтобы он остался жив, — сказала она остальным, все еще сидящим на лошадях, — немедленно поворачивайте коней и убирайтесь.
Разбойники переглянулись. Один из мужчин сказал:
— Кельвин знал, во что влезает, когда соглашался на это.
— Что?! — завизжал долговязый.
Четверо всадников вполголоса обсуждали ситуацию.
— Если вам так хочется, мисс, — сказал один, — можете его прикончить. Вам не спастись.
— Я убью его, — пригрозила Кэтрин, — клянусь!
— Давай-давай, — приободрил ее разбойник, — а я снесу голову твоему кучеру, — и приставил пистолет к виску возницы.
97 
