Последние отзывы

  119  

— Неужели не понятно, что я хочу побыть один? — негромко прорычал он, когда София подошла ближе.

Однако она не послушалась и остановилась лишь тогда, когда, подойдя к нему вплотную, обхватила его руками. Нет, Россу ничего не стоило высвободиться из этих объятий, однако он, словно каменный, просто застыл на месте. Софии казалось, что ее сердце вот-вот разорвется от жалости к мужу — она чувствовала, как его бьет дрожь. В эти минуты он напоминал ей матерого волка, угодившего в капкан.

— Росс, — нежно произнесла она, — все будет хорошо.

— Я знаю.

— Я тебе не верю.

Ома прижалась щекой к его спине и еще сильнее сжала его стройную талию, тем временем судорожно пытаясь найти для него слова утешения.

— Не волнуйся, я ведь не такая хрупкая, как Элинор. На этот раз ничего страшного не произойдет. Поверь мне.

— Ты права, — тотчас согласился Росс. — Причин для беспокойства нет.

Но дрожь не оставляла его, дыхание было частым и прерывистым.

— Скажи, о чем ты задумался? — попросила его София. — Только честно, не надо говорить мне то, что, как тебе кажется, я хочу услышать.

Росс ответил не сразу. София решила, что так и не дождется его ответа. Однако в конце концов он заговорил, взволнованно и отрывисто:

— Я знал, что рано или поздно это произойдет… я морально готовился… и разумом я понимаю, что мне нечего опасаться. Более того, я хочу этого ребенка. Я хочу, чтобы у нас с тобой была наконец настоящая семья. Но сколько бы я себя ни убеждал, я постоянно мысленно возвращаюсь в прошлое. Боже, ты не представляешь, что я тогда пережил…

Голос изменил ему, и он умолк. София все поняла — темные воспоминания прошлого нахлынули на него быстрее, чем он успел оградить от них свою душу.

— Росс, — требовательно произнесла она, — немедленно посмотри на меня. Прошу тебя.

Он повиновался, явно не ожидая от нее такой настойчивости. София тотчас бросилась ему на шею, прижимаясь к нему всем телом. Он тоже обнял ее, обнял крепко и сильно, словно она была его последним спасением.

София погладила мужа по спине и легонько поцеловала в ухо. Его пальцы ерошили ей волосы, мяли на ней одежду. Он стоял, сжимая ее в объятиях, словно в тисках, и все его тело сотрясали неслышные стоны. София взяла в ладони его горячее, влажное лицо и притянула ближе к себе. На длинных ресницах, словно капли росы, застыли слезы. Казалось, взгляд его был устремлен куда-то сквозь врата ада. София нежно поцеловала плотно сжатые губы.

— Не бойся, ты больше никогда не останешься один, — произнесла она с жаром. — У нас с тобой будет много здоровых детей, а когда мы состаримся, то и внуков.

Росс кивнул, давая понять, что верит ей.

— Росс, — продолжала тем временем София, — согласись, что я не похожа на Элинор. Я совсем другая.

— Да, — хрипло согласился он.

— И наши с тобой отношения, начиная с самого первого момента и до сих пор, ничем не похожи на твои отношения с Элинор, ведь так?

— Да, совсем не похожи.

— Тогда почему ты считаешь, что они непременно должны оборваться так же?

Росс не ответил, лишь прижался губами к ее виску и застыл на месте, по-прежнему не выпуская ее из своих объятий.

— Я не знаю, почему твоя первая жена умерла в таких мучениях, — продолжала София. — И в том нет ее вины, равно как и твоей. Предотвратить ее смерть было не в твоей власти. И если ты не прекратишь корить себя за то, что произошло с ней, прошлое будет неотступно преследовать тебя. А наказывая себя, ты тем самым наказываешь и меня.

— Нет, — отрывисто произнес он и скованным движением погладил ей волосы, шею, спину.

— Своими терзаниями ты только омрачаешь ее память. — София на мгновение отстранилась от мужа, чтобы заглянуть ему в глаза. — Не думаю, что Элинор обрадовалась бы, узнав, что ты по-прежнему коришь себя в ее смерти.

— Неправда!

— Тогда докажи! — В ее голосе звучал вызов, глаза затуманились слезами. — Живи так, как будто ничего не было, как она наверняка хотела бы, чтобы ты жил, и прекрати терзать себя.

Росс склонился над ней, и София обвила его руками. Он потянулся к ее губам, она почувствовала, как щеку слегка поцарапала его щетина. Его поцелуй был требователен, едва ли не зол, но София раскрылась ему навстречу, принимая этот напор как должное. Его руки судорожно ласкали ее тело — весь тот страх, все те опасения, что скопились в его душе, неожиданно приняли форму физического желания.

— Пойдем домой, — прошептала София. — Прошу тебя.

  119