Особенно,... 
79 
– Понимаете, я сама, ещё задолго до замужества, работала диспетчером «скорой». Не в Москве, правда, а в одном маленьком городишке. Мы в некоторой степени коллеги, поэтому я и прошу вас. У меня есть деньги, и валюте, и в рублях. Сколько скажете.
– Хорошо, а как мне все это начальству объяснить? – Вербицкий поправил воротник халата. – Если я, скажем, нашел в подъезде мертвого человека, то должен действовать по инструкции. Если человек умер в машине «скорой», мне придется долго оправдываться и объясняться. Меня первым делом спросят: как ты допустил, чтобы человек умер на твоих глазах? Это ведь крупное ЧП, когда человек умирает в машине «скорой». У меня будут очень серьезные неприятности.
– Муж вернется часа через полтора, – вместо ответа сказала женщина. – Если он увидит здесь Гарика, – она посмотрела на труп, как показалось Вербицкому, горящими от ненависти глазами, – увидит, что здесь его тело – и все, моя жизнь кончена. Ваши неприятности пустяки в сравнении с моими. Для начала муж изобьет меня смертным боем или выбросит в окно с восьмого этажа. Скажите, сколько?
Вербицкий покачал головой, снова взглянул на часы и, наконец, назвал свою цену. Ему показалось, что женщина качнулась на ногах и, вобрав в грудь воздух, на несколько секунд вообще перестала дышать.
– Ну и расценки у вас, – выдохнула она. – Несуразные какие-то. Дикие совершенно.
– За все в жизни нужно платить, – наставительно заметил Вербицкий. – Абсолютно за все, даже за совсем маленькие удовольствия, – он дал хозяйке несколько секунд на раздумья. – Ну, так где в этой квартире телефон?
– Я согласна, – сказала женщина. – Только не могли бы вы сами его одеть? Я даже смотреть на него не могу, – заявила она и тут же посмотрела на труп долгим взглядом. – А прикоснуться тем более не смогу. Это выше моих сил.
– Сперва рассчитаемся, – сказал Вербицкий. – Затем соберите в одно место, хоть на кровати, все его белье, одежду, дайте простыню побольше.
– Сейчас, – женщина вышла из комнаты.
– Максим, давай сюда, – крикнул Вербицкий.
– Тут я, – быстро подоспел из кухни Одинцов. – Что, за Петровичем спускаться?
– Давай его сюда, с носилками, – кивнул Вербицкий. – Одевайте тело, – он показал пальцем на кровать. – Аккуратно, без спешки одевайте. Потом положите его на носилки лицом вниз, чтобы трупные пятна остались лишь на животе и груди. И вместе вынесем. Понял? Тогда дуй.
Приняв из рук хозяйки мужскую дубленку, меховую шапку, сапоги и перчатки, Вербицкий сложил вещи в изголовье кровати. Когда в квартиру поднялись Силантьев с Одинцовым, он взял женщину под локоть и, проводив её на кухню, усадил на стул, пересчитал деньги. Увидев телефон на кухонном столе, Вербицкий поднял трубку, набрал номер диспетчерской службы, сообщил, что вызов ложный, а больного не оказалось на месте, поинтересовался, нет ли других вызовов.
– Через десять минут они все закончат, – миролюбиво сообщил Вербицкий. – Мне жаль, что так случилось, но все мы смертны.
* * *
Он присел, достал сигареты и закурил. Женщина, съежившись на стуле, не отвечала. Вербицкий докурил сигарету и погасил окурок в пепельнице.
– Документы у него были с собой? – спросил Вербицкий.
– Только бумажник.
– А где он живет, то есть жил?
Женщина назвала адрес.
– Так, это в районе Сокольников, тут не далеко, – Вербицкий задумчиво почесал затылок и вдруг спросил. – Вам не надоело целыми днями сидеть дома? Просто вы сказали, что когда-то работали в диспетчерской службе «скорой». Не хотите тряхнуть стариной? Устроиться на ту же работу?
– Я ведь говорила, мой муж бизнесмен, – женщина снисходительно улыбнулась. – Он поит пивом половину города.
– Но дома сидеть, это же так скучно, – возразил Вербицкий. – И материальная независимость от мужа – великое дело. – Какая там независимость, вы смеетесь, – женщина брезгливо улыбнулась. – Мне вашей зарплаты не хватит на маникюр левой руки.
– Одна моя хорошая знакомая проработала в диспетчерской службе всего четыре года. После неудачного развода с мужем, тоже бизнесменом, она осталась без копейки денег и без жилья. Так вот, за это время она заработала себе на приличную квартиру, обстановку и золотые побрякушки. Сейчас она продала все нажитое и собирается уезжать в Америку. И, уверяю, первые годы проживет там безбедно, на старых запасах.
– Надо же, какая история, – женщина постаралась улыбнуться, но получилась лишь болезненная гримаса. – И что я должна буду делать, чтобы заработать?
79 
