Адриан усмехнулся:
— Не верю, однако всегда остается вероятность ошибки, сколь бы незначительной она ни была.
— В таком случае я предложила бы вам вернуться к своим прямым обязанностям. Вряд ли арест в чужом доме украсит ваш послужной список.
Адриан негромко хмыкнул, развеселившись куда больше, чем следовало:
— Я уже обыскал дом, но ничего не обнаружил.
— Вы осмотрели кабинет? Может быть, там найдется что-нибудь…
— Каждый ящик, каждую полку, каждую папку. Если и было что-нибудь стоящее внимания, он забрал это с собой.
— Черт побери, — пробормотала Элисса, и Адриан опять усмехнулся.
— Идемте, богохульница. Позовите своего сообщника, и будем выбираться отсюда.
Элисса разочарованно вздохнула, соглашаясь, и двинулась к двери. Адриан шел следом.
— Между прочим, кто он такой? Очередной бедолага, которого вы очаровали и заставили плясать под свою дудку?
Элисса бросила на него сердитый взгляд:
— Это один из доверенных слуг герцогини.
— Который умеет отлично открывать замки.
— Да. На мой взгляд, это весьма ценное умение. — Элисса шагнула к Гансу, который при виде стоящего в дверях Адриана застыл словно вкопанный, но потом, взглянув в безмятежное лицо девушки, успокоился и вместе с ними вышел в коридор.
Несколько минут спустя они уже стояли в тени на заднем дворе особняка, чувствуя, как под одежду забирается холодный ветерок.
— Прикажите слуге садиться в карету и ехать домой. Нам нужно кое-что обсудить, а потом я отвезу вас в особняк.
Элисса с интересом посмотрела на Адриана и передала его распоряжения долговязому худому малому, стоявшему в нескольких шагах.
— Вы уверены, миледи, что вам ничто не угрожает? — спросил тот, покосившись в сторону полковника.
— Все будет в порядке.
Ганс почтительно наклонил голову.
— Слушаюсь, миледи, — сказал он и, метнув на Адриана последний оценивающий взор, торопливо зашагал в сторону, откуда они пришли. Адриан увел Элиссу прочь.
— Моя карета ждет неподалеку.
Элисса приподняла юбку, чтобы не испачкать ее садовой землей. Когда они добрались до экипажа, Адриан помог ей забраться внутрь и сел напротив, хотя с куда большим удовольствием усадил бы девушку себе на колени, как в прошлую ночь.
Карета проехала под уличным фонарем, и он заметил, что Элисса крепко стискивает зубы.
— Итак, полковник, о чем вы хотели со мной поговорить?
— Я хотел бы сказать, что вламываться в дом Стейглера было безумием, но поскольку сам поступил так же, пожалуй, удержусь от упреков.
— Великолепная мысль, — отозвалась она.
Адриан откинулся на спинку стеганого кожаного сиденья, наблюдая за ее волнением, с удовольствием рассматривая мягкие отблески лунного света на ее густых золотистых волосах и изгиб ее полной розовой нижней губы. Его тело напряглось от вожделения, и он отвел взгляд.
— Итак?..
Адриан провел руками по волосам.
— Проклятие! Все это чертовски мне не нравится.
— А что вам чертовски нравится?
Адриан нахмурился:
— Ну вот, теперь вы сквернословите. Сначала вламываетесь в чужой дом, а теперь еще и ругаетесь.
— Не я ругаюсь, а вы. Я лишь стараюсь понять, о чем вы говорите.
— Я говорю о разоблачении шпиона — вот о чем. Вы не хотите возвращаться в Англию и, судя по всему, не намерены прислушиваться к моим предостережениям. У меня не остается выбора.
— Я все еще не понимаю.
— Вы победили, черт возьми. Я согласен принять вашу помощь.
Элисса вытаращила глаза.
— Правда?
— По крайней мере сейчас. Но мы будем действовать так, как я решу, и вы станете выполнять все мои приказания до единого.
Из уст девушки вырвался восторженный возглас. Она так радостно улыбнулась, что у Адриана сжалось сердце.
— Вы не пожалеете. Я сделаю все, как вы скажете. Я буду неукоснительно выполнять ваши приказания.
Адриан усмехнулся:
— Поверю, когда увижу собственными глазами. А тем временем будьте начеку. Я буду держать вас в курсе происходящего, и, как только отыщу Бекера, мы отправимся к нему.
На невыразимо прекрасном лице Элиссы появилась ослепительная белозубая улыбка. Она расправила плечи и лихо отдала честь.
— Слушаюсь, полковник Кингсленд. Как прикажете, сэр. — Она взяла его руку и крепко сжала. — Спасибо, Адриан.
В сумраке кареты послышался его вздох.
— Не стоит меня благодарить — во всяком случае, до той поры, пока все не закончится и вы благополучно не вернетесь в Англию. А сейчас я, пожалуй, отправлю вас домой.