Особенно,... 
61 
– Останься сегодня со мной, Мэдди. Именно этих слов она и ждала. Мадлен чуть не захлебнулась внезапно подступившими к горлу слезами.
– Не могу… – с трудом выговорила она.
– Ты говорила, что хочешь этого. Еще при первой встрече…
– Да, так было, но потом все изменилось.
– Ты – неразрешимая загадка, – произнес Логан, вытирая кончиками пальцев слезы, выступившие в уголках глаз Мадлен. – Тогда скажи, чего же ты хочешь,
Он был так нежен, так ласков, что на миг Мадлен решилась было признаться ему во всем. Но, узнав истину, Логан наверняка возненавидит ее – за ложь, за корыстные цели, за то, что он стал невольной жертвой ее нелепых планов. Ей оставалось лишь уйти в надежде, что Логан никогда и ни о чем не догадается.
– Логан, – прошептала она, уткнувшись лицом в его шелковый халат, – наше время истекло. Завтра я ухожу.
Приподняв голову Мадлен, Логан уставился ей в лицо своими пронзительно-синими глазами.
– Почему?
– Последние две недели казались мне чудесным сном. Я была так счастлива здесь… с вами, но мне пора возвращаться в прежнюю жизнь. Пришло время вернуться домой.
Он вновь погладил девушку по спине.
– Где же твой дом, Мадлен?
– На другом конце света, – отозвалась она, вспомнив об уединенном поместье, где ей предстояло до конца своих дней быть женой лорда Клифтона, рожать ему детей и потакать его прихотям.
– Там тебя ждет другой мужчина? – спросил Логан, словно прочитав ее мысли.
Перед глазами Мадлен всплыло самодовольное лицо лорда Клифтона, и она зажмурилась, чувствуя, как ее ресницы увлажняются от слез.
– Да.
Услышав ответ Мадлен, Логан не выказал удивления, но она почувствовала, что в его душе что-то произошло, Логана переполняли эмоции. Но какие именно? Гнев? Ревность? Как бы там ни было, его чувства пробились сквозь глухую стену равнодушия.
– Скажи мне, кто он. Я все улажу. Непреклонная решимость в голосе Логана встревожила Мадлен.
– Не надо!
– Ты останешься здесь, Мэдди. – Он вытащил шпильки из ее волос и распустил золотистые локоны. – Мне давно не хватало близкого человека. А теперь у меня есть ты, и я тебя никому не отдам.
– Я совсем не то, что вам нужно, – возразила Мадлен, вытирая мокрые глаза ладонями. – Мы с вами… совсем разные.
Логан улыбнулся и утвердительно кивнул.
– Да, вряд ли кто-нибудь назовет нас идеальной парой, но мне нет до этого дела. Я уже забыл, что значит испытывать влечение. В последний раз, когда со мной случилось такое, я поклялся, что больше подобного не допущу,
– Это было, когда вы влюбились в Оливию? – спросила Мадлен.
Улыбка Логана угасла. Он вопросительно уставился на девушку:
– Откуда ты знаешь это имя?
– В бреду вы не раз повторяли его. Вы сердились, бранили ее так, что я и передать не могу… – Мадлен умолкла и покраснела, вспоминая, как сквернословил Логан.
– Вот именно, – сухо подтвердил он. – А все потому, что Оливия спала с Эндрю, хотя была помолвлена со мной.
– С лордом Дрейком? С вашим другом? Но зачем ей это понадобилось?
– Оливия благоговела перед титулами и высоким положением в обществе, какого я никогда не смог бы ей дать. Я был глупцом, когда всерьез считал, что люблю ее, но я думал, что больше никогда не встречу такую прекрасную и утонченную женщину, как Оливия. – Логан внезапно умолк. Его лицо стало отчужденным. – Не знаю, что еще известно тебе о моем прошлом. Его не назовешь славным.
Пораженная Мадлен молчала, ожидая продолжения.
– Мой отец – арендатор в поместье лорда Рочестера. Единственный наследник Рочестера – Эндрю. Мы с Эндрю дружили с ранних лет, потом мне позволили брать уроки вместе с ним, пока я не сделался настолько неуправляемым, что Рочестер стал опасаться дурного влияния с моей стороны.
– Не могу поверить! Логан криво улыбнулся:
– Видела бы ты, каким я был в те годы – отъявленным воришкой, маленьким вандалом… Я гордился, когда меня называли сорвиголовой.
– Почему?
– Во мне бушевали бунтарский дух юности и гнев. Меня раздражало, что наша семья вечно голодает, что мы живем в лачуге… Но больше всего я злился оттого, что понимал: моя участь давно предрешена.
– Понимаю, – тихо произнесла Мадди. – Со мной такое случалось.
Логан окинул ее пытливым взглядом.
– Я верю тебе.
– Как же вы стали актером? – спросила Мадлен, чувствуя себя неловко под взглядом Логана.'
– Когда мне минуло шестнадцать лет, я сбежал из дома и стал помощником одного лондонского виноторговца. Я недурно преуспел в этом деле и мог бы заниматься торговлей и впредь, но в тот день, когда мне исполнилось восемнадцать лет, мне посчастливилось попасть на спектакль театра «Друри-Лейн». После этого вся моя жизнь переменилась. Я поступил в труппу странствующих актеров, брался за ничтожные роли, постигал азы нового ремесла. Два года спустя я вернулся в Лондон и основал «Столичный театр». Примерно в то же время я познакомился с Оливией. – Логан горько улыбнулся. – Я верил, что в браке с ней обрету блаженство, которого до сих пор был лишен.
61 
