Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
37 
И всё. Будто отпустили звенящую от напряжения стропу. Два строя распались и смешались вокруг меня…
Витмид и Флоси помогли подняться Свартхёвди. Витмид бубнил что-то покаянное.
Рядом — Рулаф. Весь в крови из разбитого носа, но — ухмыляющийся…
Посторонние зрители расходились, не скрывая разочарования. Такое шоу обломилось…
— Пойдем-ка, — Трувор решительно взял меня за руку и отвел в сторону.
— Что, Волк, плохо? Понимаю. Ты же — наш, верно?
Я кивнул.
— А Медвежонок — твой будущий родич, так?
Я снова кивнул. Надо же! Все всё обо мне знают. Лучше меня.
— Ну так и стоял бы себе в сторонке.
— Ага, — буркнул я. — А вы бы друг друга…
Трувор коротко рассмеялся и похлопал меня по спине. Этак снисходительно.
И отошел, оставив меня в глубоком недоумении. И с очень неприятным ощущением, что я — облажался. И теперь все вокруг — вместе и только я — сам по себе. Чужой и тем и другим…
А пока я страдал, жизнь продолжалась. И игра — тоже. Вернее, уже следующая игра. Победу в предыдущей засчитали варягам, потому что Свартхёвди первым нарушил правила и схлопотал пачку штрафных.
Я тупо смотрел, как новые команды перебрасываются мячиком, когда ко мне подошел Руад.
— Волчонок, с нами не хочешь сыграть? Мы вторые на очереди.
Я уставился на румяного от мороза варяга — как на взошедшее солнышко. И быстро кивнул. Ну да, я опять чего-то не понял… И хрен с ним. Зато я вновь в команде.
И всё бы хорошо, но удар Витмида не прошел для Свартхёвди бесследно.
Головы у викингов крепкие, тем не менее у Медвежонка налицо были все признаки неслабого сотрясения. Рвота, боль, глаза в кучку… Два дня он провалялся в постели, не в состоянии до ветру сходить самостоятельно.
Само собой, мы все ухаживали за ним. Особенно старался Витмид. На третий день голова Свартхёвди вроде бы пришла в порядок, и мы решили, что инцидент исчерпан. Подумаешь, кулак! Бывало, топором по черепушке прилетало — и ничего.
Однако в данном случае оказалось очень даже «чего». Конечно, виноват в последствиях был не только удар, но и специфическая наследственность Медвежонка. Но тот Свартхёвди Сваресон, которого я знал, надежный, уравновешенный, жизнерадостный, доживал свои последние дни…
Глава тринадцатая,
в которой неудачная шутка ирландского викинга оборачивается кровью и безумием
— Тебе, дренг, не со мной, с моей младшей сестренкой играть! — провозгласил Свартхёвди, щелчком смахнув в поля «конунга» противника и забирая монеты. — И ты, Флоси, учись. Глядишь, тоже ума наберешься.
Дренг Флоси фыркнул, но возражать не стал. Медвежонок был старшим по званию.
— Пойдем, Черноголовый, — позвал он меня. — Мяч покидаем, пока еще светло.
Поиграть в скандинавский вариант волейбола — это всегда пожалуйста. Я уже наловчился. И всяко лучше, чем в духоте набивать брюхо, лапать общедоступных девок и наливаться пивом. Хорошо еще — здесь не курят. До Колумба еще жить и жить. Но и без табака в длинном доме — не продохнуть. Топят по-черному. Сидишь как в коптильне.
Вообще-то мы были в гостях. Пригласил нас Красный Лис, тот самый ирландец, который боролся с Иваром передо мной.
Пересеклись случайно, когда мы со Свартхёвди, а также Стюрмир и Флоси, уклоняющиеся от общественно полезной работы — обучения новобранцев, — возвращались с рынка, нагруженные подарками для родни Медвежонка. Через пару дней планировалось возвращение в родное захолустье.
Рыжий Лис собирался в вик вместе с Иваром Бескостным, но дружина у него была своя. В основном — ирландская. Этническая, так сказать. Сам Лис еще мальчишкой был захвачен набежавшими на Ирландию норегами. Рос рабом у какого-то норегского ярла. Выделенный хозяином за ловкость и выносливость, был «назначен» спарринг-партнером ярлова сына. Тот отрабатывал на молоденьком Лисе боевые приемы. Обучали сына ярла, но по ходу выучили и раба. В один прекрасный день Красный Лис (тогда его звали иначе) оглушил своего тинейджера-хозяина, забрал у него оружие, одежду, кошелек и сбежал.
Через месяц он объявился в Тёнсберге,[16] главном городе фюлька Вестфолл,[17] где сумел устроиться «юнгой» к одному из свейских купцов.
С тех пор Красный Лис изрядно поплавал, заматерел, обзавелся прозвищем и даже побывал на своей исторической родине и счастливо воссоединился с семьей.
16
Согласно историческим источникам Тёнсберг был основан во второй половине девятого века, но дело с ним — темное. С археологическими данными вообще какие-то непонятки. Тем не менее в нынешней Норвегии он считается древнейшим ее городом.
17
Фюльк (от слова fylki, folk (народ, военное подразделение) — область, территория, имевшая собственный тинг и капище.
37 
