Особенно,... 
87 
Тренькнул телефон.
– Да, я,– ответил Петренко.– Слушай адрес… Наши – два левых подъезда. Затихаритесь поблизости и ждите. Ориентируйтесь на черную «Волгу» у дома. Мы вас подхватим.
Он спрятал телефон.
– Ждем полчаса,– сказал он.
– Скажи-ка мне, жирняй,– произнес Васильев,– как вы, ублюдки, на нас вышли?
– А у нас свой человечек при Костроме был,– охотно поделился Робик.– Кострома как главным заделался, сразу стал солдат вербовать. Ну а у Грустного как раз кореш по зоне откинулся, мы его и заправили. А он к самому Костроме притерся и про вашу тему услыхал. Про зал ваш тоже. А тебя один пацан признал: видел, как ты в одну лавку клей приносил, а лавка эта – под нами. Вот мы тебя и поймали,– закончил Робик не без самодовольства.
– Ловят триппер,– сказал Петренко.– Анекдот про Чебурашку слыхал? Зовет Чебурашка Гену: «Гена, Гена! Я сапоги нашел!» – «Так тащи сюда!» – «А в них мусор!» – «Так выкинь его на хрен!» – «Не могу! Он меня за уши держит!» – Петренко захохотал.
Валерий тоже рассмеялся. Робик остался мрачен. Должно быть, соль анекдота до него не дошла. Или, наоборот, дошла слишком хорошо.
– Пора,– сказал Петренко, тронул машину и припарковался на углу, вне зоны левой камеры.– Валера, ты там уже был, так что командуй!
– Добро.– Васильев подумал секунду-другую.– Ты, жирняй, пойдешь первым. Харю свою покажешь и обзовешься, если спросят. Я – за тобой. Ты, Сашок, третьим, вроде как меня держишь, только не светись.
– Не учи батьку горилку пить!
– Больше не буду. Начали!
Двери «Волги» распахнулись. Вытолкнутый наружу и слегка подпихиваемый сзади Робик шустро засеменил к крылечку со старинными полукруглыми ступеньками. Задрал голову к камере. Васильев тоже лица не прятал, а вот Петренко, который демонстративно держал Валерия за ворот, личико обратил долу.
Никаких вопросов не последовало. Клацнул замок, и дверь отворилась. Валерий энергичным толчком вогнал Робика в образовавшуюся щель. Толстяк врезался в охранника и отпихнул его к стене.
– Робик! Бля! Ты что, очумел? – возмутился охранник.
Робик не ответил, поскольку Васильев врезал ему основанием ладони по затылку. А когда толстяк завалился, от бедра выстрелил во второго охранника. Пуля попала тому в глаз и застряла в черепе. Можно сказать, парень умер легко. Намного легче, чем те, кто оказывался в поле интересов банды Грустного.
Второго свалил Петренко. Васильев услышал, как хрупнула под ударом сломанная переносица, а затем – неприятный булькающий хрип: Петренко ножом работал ничуть не хуже, чем кулаками.
– Подъем! – Васильев пинком стимулировал поднятие Робика с четырех опорных точек на две, а Петренко тем временем обшарил охранников, их стол, обнаружил пару гранат и, удовлетворенно хмыкнув, принялся мастерить дверную ловушку.
– Где монитор? – спросил Валерий, указывая на камеры, контролирующие холл.
– Наверху, у Грустного в кабинете,– Робик сплюнул сгусток крови.– Только его нет.
– Почему так решил?
– Так тихо же…
– Соображаешь, когда хочешь. Сашок, ты закончил?
– Угу.
– Веди, ко второму ходу, жирняй!
Поднявшись по короткой лесенке, они свернули направо и двинулись по выстланному ковром коридору мимо запертых дверей, украшенных воронеными табличками: «Банкетный зал», «Спортивный комплекс», «Комната отдыха персонала». Надо полагать, таблички остались от прежних хозяев.
Двери из коридора на вторую лестницу тоже оказались открытыми.
– Стоять! – Васильев придержал Робика.
Аккуратно выглянул – и тут же нырнул обратно. Валерий увидел охранника, отпирающего наружную дверь. Второй охранник сидел на стуле с беспечным видом. Но его беспечность не успокаивала, поскольку возвращение какой-нибудь здешней бригады вряд ли встревожило бы сторожей.
По реакции напарника Петренко понял: внизу что-то происходит,– и прижался к стене, предварительно приплюснув к ней Робика. Васильев тоже затаился. Углядеть их из холла нельзя. Выдать мог только Робик. Если бы вдруг набрался храбрости. Поэтому Петренко, вынув свободной рукой нож, слегка пощекотал ему гузку.
Они услышали, как охранник запирает дверь. Затем он сказал что-то и заржал. Второй тоже гыгыкнул. Следующий звук – торопливое цоканье каблучков. Значит, впустили не бригаду стрелков, а одну-единственную женщину, которая быстрым шагом поднималась по лестнице. Через несколько секунд она поравняется с дверью в коридор. Петренко вопросительно поглядел на Валерия: тот отрицательно качнул головой.
87 
