Глава четырнадцатая

Политические игры патрикия Калокира

– Открою великому князю: император Никифор очень недоволен мисянским кесарем Петром, – сказал Калокир.

– Думаю, кесарь Петр тоже недоволен императором, – заметил Святослав. – Ведь после смерти его жены ромеи перестали платить ему дань.

– Это была не дань! – быстро уточнил патрикий. – Это было содержание, ежегодно выплачиваемое багрянородной кесаревне Марии, внучке императора Романа.

– Пусть так, – согласился Святослав. – Но Петр Короткий мало похож на своего отца Симеона. Чем же он так досадил твоему кесарю? Неужели булгары… мисяне, как вы их называете, вновь нападают на ваши земли?

И Святослав, и его воевода знали: кесарь Никифор Фока сам нацелился напасть на Булгарию. Сначала нахамил булгарским послам^[29], прибывшим за данью, потом двинул армию к горам, захватил несколько мелких пограничных крепостей и наглухо застрял перед Гимейскими горами^[30], не решившись сунуться в ущелья, где бесполезна знаменитая ромейская кавалерия – катафракты, но зато очень удобно скатывать на головы пришельцам увесистые каменюки.

Разумеется, знал об этом фиаско и патрикий Калокир.

– Мисяне не ходят на наши земли, – сказал он. – Но они пропускают через свои земли угров, чтобы те грабили наши фемы, а потом делились с ними добычей. Кесарь Никифор потребовал от Петра, чтобы тот не позволял уграм ходить через перевалы, но кесарь булгар требованием пренебрег и должен быть наказан. Я привез тебе золото, пятнадцать кентинариев, в надежде, что ты, храбрый и непобедимый великий князь киевский, пойдешь и накажешь непослушных мисян!

«Этого и следовало ожидать, – подумал Духарев. – Ромеи пронюхали о наших переговорах с этим хлюпиком Петром и решили опередить события».

Но пятнадцать кентинариев – это слишком мало.

– Сколько? – прищурился князь. – Сколько, ты сказал?

– Пятнадцать кентинариев, – спокойно ответил Калокир.

– Ты шутишь? – строго спросил Святослав. – За пятнадцать кентинариев^[31] ты хочешь нанять войско, способное завоевать Булгарию? Воевода, какое годовое жалование положено ромеями одному нашему наемнику?

– По уложению Константина Багрянородного – тридцать номисм, – мгновенно ответил Духарев. Он неплохо подготовился к разговору. – Пятнадцать кентинариев составят годовую плату трех тысяч шестисот наемников.

– Ты полагаешь, этого хватит? – тяжелый взгляд Святослава уперся в патрикия.

Три с половиной тысячи русов могут создать булгарам серьезные проблемы, но им не под силу завоевать Булгарию. Святослав схватится с Петром (разумеется, после этого о союзе русов и булгар можно забыть), оба увязнут в драке… А затем придут ромеи, прогонят русов и установят в Булгарии удобный Византии порядок. Типичная имперская политика. Они что, русов совсем за дураков держат?

– Мисяне нынче не очень сильны, – сказал посланец кесаря. – Но для того, чтобы твоя, великий князь, победа была легкой, я бы посоветовал тебе ополчить не три с половиной тысячи, а вдесятеро больше.

– На пятнадцать кентинариев?

– Великий князь, по уложению, составленному твоим отцом и нашим императором, великий князь киевский обязан помогать Константинополю военной силой, – напомнил патрикий. – Рим свою часть договора выполняет.

– К марам этот договор! – отрезал Святослав. – Я – не мой отец! Я не подписываю жалких договоров, чтобы избежать битвы! Я бьюсь и побеждаю!

– Императору Никифору известно, сколь велика слава киевского князя! – льстиво произнес патрикий. – Император Никифор прислал эти деньги не как плату наемникам, а как дружеский подарок!

– Отлично! – кивнул Святослав. – Подарок я принимаю. А где плата?

Калокир помедлил, внимательно осмотрел комнату, особо – закрытые двери.

– Позволь мне говорить начистоту, великий князь, – произнес он, понизив голос.

– Говори!

– Воевода Серегей, не сочти за труд: взгляни, не подслушивает ли кто под дверьми? – попросил Калокир.

– По ту сторону дверей – отроки князя, – сказал Духарев. – Не беспокойся, патрикий!

– То, что я скажу, может стоить мне жизни, если об этом узнают, – пробормотал Калокир.

– Говори, ромей! – велел Святослав. – В моем тереме чужих ушей нет!

– Хорошо, – патрикий еще более понизил голос. – Скажи мне, великий князь, победитель множества племен, доволен ли ты добытым? Не хочешь ли присоединить к своим владениям еще и земли мисян?

  130