95 
Но он был совсем иного мнения. К ужасу Корделии, он схватил ее за руку и почти насильно отвел от двери. Указав на резное виндзорское кресло, он сказал:
– Сядьте, Корделия. Я хочу поговорить с вами.
Она обмирала от страха, но, боясь ему перечить, присела на краешек кресла.
Он смотрел на нее так пристально, словно хотел прожечь взглядом.
– Скажите мне, получили ли вы удовольствие от занятий любовью позапрошлой ночью?
Его прямота поразила Корделию едва ли не больше, чем суть вопроса.
– Себастьян, прошу вас…
– Так получили или нет? – Он медленно, со значением обвел взглядом ее лицо, шею, грудь. Потом сказал глухо: – Думаю, что да. Насколько я помню, вы сказали: «Ты великолепный любовник». Вы действительно так считаете?
Она вздохнула тяжело и шепнула:
– Вы же сами знаете, что да.
Он слегка улыбнулся. Блики огня освещали его лицо, так что видна была каждая черточка, каждая морщинка. Она с трудом нашла в себе силы взглянуть на него, но, поборов робость, подняла на него глаза. Что же, если он хочет продолжать корить ее за то, что она отвергла его предложение, пусть будет так…
«Но, – поклялась она себе, – больше я ни за что не позволю ему мучить себя».
Он первым отвел взгляд.
– Так, значит, вас не удивит мое признание. Мне вы тоже доставили огромное удовольствие.
Голос его звучал глухо. Что можно ответить на это, недоуменно подумала Корделия. Очень приятно? Или – замечательно? Так и не найдя, что сказать, она предпочла промолчать.
– Более того, – продолжал он, – мне кажется, что ничто не мешает нам заняться этим снова.
Этого Корделия никак не ожидала. Она вскочила с кресла.
– Я же говорила вам, Себастьян, что не выйду за вас замуж!
– Я и не говорю о замужестве, – сказал он сухо, снова посмотрев на нее. Во взгляде его читалась такая решительность, что у нее мурашки побежали по коже.
Он сделал шаг в ее сторону.
– Если, как вы утверждаете, замуж вы выходить не собираетесь, а интимное общение со мной доставило вам удовольствие, то почему бы вам не стать моей… любовницей? Это решило бы все наши проблемы, разве нет? Я смог бы жениться на Джудит, вы получили бы свою независимость, не пожертвовав при этом возможностью получать и наслаждение.
Кровь стучала у нее в висках. Она едва держалась на ногах. Решило бы проблемы? Его – вероятно да, но для нее жизнь превратилась бы в кошмар. Она не могла бы делить его с Джудит, и содержанкой бы тоже не стала никогда. Немыслимо! Как мог он предложить ей такое?
Она сжала руки в кулаки.
– Я никогда не буду вашей любовницей. Вам не следовало даже заговаривать об этом!
Он подошел еще ближе, слишком близко. Глаза его сверкали.
– Той ночью вы заявили вполне определенно, что не чувства побудили вас заняться со мной любовью. И тем не менее вы нашли в этом удовольствие. Что же может помешать вам продолжить связь со мной? Ведь преград для этого не будет.
– А что, если у меня будет ребенок? – Она судорожно пыталась найти хоть какой-то предлог и прекратить этот безумный разговор.
– Я обеспечу его. Герцоги довольно часто содержат любовниц и воспитывают своих незаконнорожденных детей.
– Я… я не смогла бы так жить, Себастьян. Как могли вы предложить мне такое! Я не вынесла бы этого!
Он сделал еще шаг в ее сторону, и она отступила назад.
Он смотрел на нее столь внимательно, словно пытался проникнуть взглядом в ее душу.
– Не понимаю почему. Ведь вас явно беспокоит не непристойность моего предложения. Той ночью вы легко отринули представления о приличиях. Это свойственно независимым женщинам. Они заводят любовников, когда им заблагорассудится. Раз вы решили никогда не выходить замуж, почему бы вам не поступить так же? Ведь вам уже не надо хранить свою невинность.
Боже, как это жестоко!
– Я… мне надо идти. – Она бросилась к двери, но он ухватил ее за руку.
– Если только, – шепнул он, – если только вы не притворялись, что получили удовольствие. Или вы говорили так, чтобы не ранить мою гордость?
Она зажмурилась. Господи, в какую западню он загнал ее! Стоит ей заявить, что она желает быть независимой, он вновь будет настаивать, чтобы она была его любовницей. Если же она скажет, что все-таки, возможно, выйдет замуж, он спросит, почему не за него. А если признает, что любовные игры доставили ей удовольствие, он набросится на нее, а этого она уж никак не выдержит.
Оставался лишь один выход.
95 
