Особенно,... 
59 
Ленечка вошел на подстанцию, как к себе домой, сделал, что требовалось, и переместился на заранее выбранную позицию – за штабель пустых ящиков сбоку от магазина. Он успел вовремя: минут через десять тихая жизнь элитного поселка с бодрым названием Праздничное закончилась навсегда.
Три армейских грузовика нагло подкатились почти вплотную к шлагбауму.
Старший по посту, тот самый, кто беспечно пропустил на территорию чужих, на сей раз был начеку. Грузовики были моментально взяты на прицел.
Из кабины первой машины выпрыгнул молодцеватый боец в камуфле.
– Кто такие? – вопросил усиленный динамиком голос.
– Подкрепление, – зычно ответил боец. – Из Кургана.
– Подойди к шлагбауму!
Боец подошел.
– Пароль?
– «Лидер».
– «Война». Кто именно вас вызывал?
– Мишаня, – боец усмехнулся, – начальник ваш.
– Проверим… – пробормотал наученный опытом хлебаловец, покосился на своих подчиненных – те исправно «держали» высвеченные прожекторами грузовики. – Проверим… – Он достал рацию…
И тут в самой середке поселка не по-детски грохнуло, и все прожекторы разом погасли.
…Бессонов выматерился. Монах валялся на полу в отрубе. Его автомат и пистолет пропали. Кладовка, в которой были заперты охранники, – нараспашку. Пустая, естественно. Евгений наклонился, потрогал грязную шею Монаха: пульс был. Рядом валялась железная штуковина. Этой штуковиной мудака и отоварили.
Бессонов ощупал Монахову голову, обнаружил шишку. Монах застонал…
– Подъем, дубина! Живо!
– Бл-л… – Монах сел и потрогал затылок.
Бессонов присмотрелся к нему повнимательнее.
Были бы мозги, было бы сотрясение, а так, похоже, в норме.
– Где-е он-ни… – Монах обнаружил отсутствие присутствия узников.
– Хотелось бы знать. – Бессонов упруго выпрямился. – Поднимись на чердак, возьми Сивого.
…Пронзительный вопль Алеши снизу, из холла, заставил Бессонова умолкнуть на полуслове. В следующий момент он уже летел вниз по лестнице, прыгая через полпролета и понимая, что не успевает…
Короткий лязг автоматной очереди… Еще один… Бешеный собачий рявк…
Снаружи бабахнуло, и в доме погас свет…
Алеша спрятал мобильник. Теперь осталось только надеяться, что все пройдет как задумано. От самого Шелехова уже мало что зависело. Алеша потрепал по загривку тершегося у бедра Ворона.
– Салават, чего там?
– Скоро убивать нас начнут, Лешка.
– Не начнут. Мы… – Алеша боковым зрением поймал появившуюся в дверном проеме фигуру. Бессонов?
…Это был не Бессонов. Это был Дыня, а в руках у Дыни был автомат. И автомат этот поднимался, нацеливаясь на спину Салавата, который, ничего не подозревая, наблюдал через окно за двором.
– Салават, падай! – отчаянно закричал Алеша.
Салават мгновенно повалился на бок, разворачиваясь еще в воздухе, выпустил очередь, ушедшую в «молоко», попасть при таком финте можно только чудом или в кинобоевике.
Дыня тоже выстрелил. Пули разнесли жалюзи и стекло окна, перед которым только что стоял Салават. Другой охранник, из-за плеча Дыни, пальнул в Шелехова, но промахнулся. Пули с визгом рикошетировали от каминной доски.
Алеша инстинктивно пригнулся, полез за пистолетом…
Ворон с рыком бросился на стрелка.
– Ворон, нет! – закричал Алеша, понимая, что на дистанции в двадцать метров автоматчик запросто успеет срезать пса…
Не успел. Пират (он лежал у ног «медитирующего» Застенова и вскочил при первом же выстреле) желтым болидом ударил сбоку, снеся и Дыню, и второго охранника…
…И тут раздался оглушительный грохот, пол дрогнул, и свет в холле погас. Погас он и снаружи:
выключился прожектор, направленный на особняк. Только фары автомашин продолжали гореть…
Когда приземлился вертолет, Ленечка занимал роскошную позицию позади шеренги ящиков. Он видел практически все, его – никто.
Ленечка ничуть не удивился, когда из вертолета выбрался Хлебалов. Выбрался с подобающими предосторожностями, прикрытый массивными бодигардами…
Ленечка усмехнулся. Нет таких бодигардов, которые заслонили бы даже от «мухи». Или от Сивого со снайперкой… «Мухи» у Ленечки не было, только пистолет. Да и задание у него было другое, поэтому Хлебалов беспрепятственно покинул «вертушку», а Ленечка продолжил ожидание. Это была ситуация, в которой он чувствовал себя как рыба в воде. Зубастая мурена, притаившаяся в щели и готовая к мгновенному смертоносному броску. Ленечка замечал все: перемещения противника, женщину, с опаской выглянувшую из окна, то, что вертолет брошен практически без охраны (курившие под пятнистым брюхом летчики – не в счет), то, что двое бойцов, бездельничавших на противоположной стороне площади, вдруг резво снялись с места и потопали в направлении хлебаловского особняка. Еще через пару минут Ленечка услышал громогласный ультиматум… А еще через минуту в кармане завибрировал телефон.
59 
