107 
И в голове у Оли все тут же встало на свои места. Она поняла наконец, чего хочет в этой жизни: помогать любимому человеку, все равно в качестве кого — санитарки ли, домработницы ли, коллеги… И целый вечер она размышляла о том, не нужно ли ей бросить свой институт и не поступать ли на будущий год в университет на биологический. Но ее останавливало лишь то, что она ровным счетом ничего не понимала в биологии, а то, что учила с пятого на десятое в школе, забыла напрочь. «Ничего, — сказала она себе, — людей науки ведь надо кормить, одевать, лечить, финансировать! Кем был бы Карл Маркс без Энгельса? Нуриев без Дягилева?» Поэтому Оля все-таки решила закончить образование в том институте, куда поступила; к счастью, не так уж много и осталось, всего почти половина. Закончились же ее размышления тем, что на следующий день она пошла в магазин «Медицинская книга» на «Фрунзенской» и скупила там всю имеющуюся литературу по вопросам наркозависимости.
А Юлия Леонидовна, обычно проницательная во всем, не заметила на этот раз тех изменений, которые произошли в сознании ее дочери. Она была озабочена делами, встречами с нужными людьми, перестройкой старой дачи. Она рано уходила из дома и поздно приезжала. Кроме постоянного беспокойства о деньгах, о работе, о будущем, Юле, с ее бешеным темпераментом, очень хотелось устроить личную жизнь. А в том, что жизнь женщины неполноценна без находящегося с ней рядом мужчины, Юлия, как, впрочем, очень многие ее соотечественницы, была убеждена.
Тот вечер, когда она пригласила Азарцева ужинать, закончился полным фиаско и для нее, и для Азарцева. Для нее потому, что, несмотря на все ухищрения, зазывные улыбки, глубокое декольте, Азарцев остался равнодушен к ее прелестям, которые сам же с таким искусством и моделировал. Для Азарцева — потому что он перестал быть «мачо». Выпил он за столом достаточно, уж Юля внимательно проследила за этим, с аппетитом поел. А если, по Юдиным представлениям, сытый и полупьяный мужчина не склонен завалить такую красавицу, как она, в постель, этот мужчина — не есть «мачо». Короче говоря, не мужик.
Азарцев же после ужина еще долго о том о сем болтал с Олей. А когда потерявшая всякое терпение Юлия, под предлогом того, что пьяным нельзя садиться за руль, призывно повела его в единственную имеющуюся в доме, кроме Олиной, бывшую когда-то супружеской, постель, Азарцев скромно улегся у самой стенки на бочок и, положив руку под щеку, как ребенок, тут же сладко заснул. Юля пыталась и тем, и этим способом его растормошить, на что хорошо подвыпивший Азарцев прямо сказал:
— Отстань, Юля! У меня с тобой все равно не получится! Как ни старайся! Я здесь ни при чем! — И тут же засопел снова.
«Что у трезвого в голове, то у пьяного на языке! Вот итог стараний этого дурацкого вечера! — Злыми глазами, мерцающими в темноте, как у кошки, Юля буравила потолок в спальне. — Ну, погоди, Азарцев! Раз ты сказал, что у тебя со мной ничего не получится, значит, нам с тобой теперь есть что делить! Я тебе покажу, кто из нас действительно в клинике хозяин! Будешь пахать у меня так, как еще никогда не пахал!»
У Юлиных угроз действительно были основания. Азарцев и сам не заметил, каким образом получилось так, что все ключи, все шифры от банковских счетов, весь персонал, вся материальная база клиники сосредоточились в Юлиных изящных руках с хорошо сделанным маникюром. Азарцев оказался на месте директора и ведущего хирурга клиники свадебным генералом. Но в принципе, как считала Юля, хирурга она могла найти и другого, пусть не такого опытного и искусного. «Была бы шея — хомут найдется», — считала она. Но самое главное, с чем она никак не могла смириться, Азарцев был хозяином всей земли, на которой располагалось это добро — главное здание, парк, гаражи и пресловутая родительская дача, в которой Юля собиралась произвести столь разительные перемены. Если бы ей удалось уговорить Азарцева снова жениться на ней, она автоматически стала бы совладелицей этого богатства, не считая того, что, пребывая в статусе жены, ей было бы еще легче управлять Азарцевым. Теперь же, когда она окончательно поняла, что ни о какой повторной женитьбе не может быть и речи, ей следовало искать к Азарцеву какие-то другие пути.
«Завтра поеду-ка я посоветуюсь с Лысой Головой!» — подумала Юля. Она достаточно разбиралась в людях, чтобы понять, что Лысая Голова ждал совершенно другой отдачи от этого проекта и раньше был более высокого мнения о деловых качествах Азарцева. С этим решением она и заснула.
107 
