Особенно,... 
193 
— Ну-ка сядь! — сказала она. — Постарайся рассказать правду. В чем дело? Почему ты не собираешься уходить в декрет?
В голубеньких глазках Раи мелькнула какая-то затаенная мысль. «Ну что ж, придется воспользоваться случаем и нафискалить, — подумала она. — Глядишь, может, и обернется для меня какой-нибудь пользой».
— Как уходить в декрет в моем положении? — плачущим голосом начала она. — Когда некоторые доктора девушку забеременели, а материально помогать не хотят! Придется ребеночка родителям на воспитание сдать, а самой работать, деньги зарабатывать! Не помирать же с голоду!
— Доктора? — переспросила Маша. — Я не спрашиваю, кто именно, но неужели из нашего отделения?
— Да, есть тут такие! — Рая полезла в карман за платком, задела за край постеленной скатерти и неловко свалила на пол ножи и вилки.
«Две вилки и три ножа, — машинально отметила Мышка. — Будут гости, да еще в таком количестве! Кто же может прийти?»
Рая полезла под стол собирать предметы. Живот уже здорово мешал ей, и поэтому она стала опускаться на колени.
— Иди, пожалуйста! — сказала ей Маша. — Я сама подниму. И надо подумать, что же тебе все-таки делать. Идти или не идти в декретный отпуск.
Рая вышла с таким видом, будто хотела сказать: «Что ж тут еще можно придумать, когда кругом одни крокодилы… Каждый может обидеть бедную девушку».
«Кто же это? Дорн или Аркадий? — думала Мышка, перемывая под краном ножи и вилки. — Кто бы ни был, крайне непорядочно!» — осудила она все мужское племя. И как ей ни хотелось думать, что виновник происшедшего с Раей все-таки Барашков, сердце с сожалением подсказывало ей, что отец будущего ребенка — Дорн.
«Барашков хоть и прирожденный ловелас, — Маша вспомнила его прежний роман с Тиной и то, как была неравнодушна к нему когда-то медсестра Марина, — но сейчас он уже не тот. А вот Владик… А может, все-таки Барашков? — с надеждой замирала она, но нервозность Владика в последнее время, резкость по отношению к ней и, главное, какие-то подозрительные перемигивания с Раей, которые она и раньше замечала, но не придавала им большого значения, свидетельствовали, что он виновник происшедшего. Она вспомнила, как еще недавно с замиранием сердца смотрела на его волосы. Как он закидывал удочки, пытаясь слегка поухаживать за ней. — Он даже не двуличный, а трехличный или четырехличный… — думала Маша. — Жена, Рая да еще и я? Представляю, какой бы дурой в таком случае он стал меня считать! Но, может быть, это все-таки Аркадий? — сомневалась она. — Не похоже. Может, поговорить по очереди с обоими?» Мысли сменялись одна другой. Но не могла Маша даже представить себе, что она, маленькая Мышка, придет к Барашкову или к Дорну со своими вопросами. Да они обсмеют ее, и только! Все равно она ничего не узнает, ничего не добьется.
«Раю жалко, но из-за нее посмешищем становиться нечего!» — подумала Маша, сделав вид, что ее интересует только судьба медсестры, и решила внимательнее понаблюдать за всеми.
Ашот и Тина по-прежнему сидели на кровати. Аркадий уселся на стул возле окна, загородив собой свет, и было только видно, как на фоне уже темнеющего неба падают и падают в воздухе снежинки.
— Но ведь от того места, куда ты собрался ехать, тоже до Москвы двое суток! — сказала Тина Ашоту.
— Тридцать часов на поезде, — уточнил Ашот. — Ничего страшного, не так уж далеко. Океан не надо пересекать, все посуху. А уж больно перспективы заманчивые. Лес, река, скалистые горы. Тут тебе и рыбалка, и охота, и горные лыжи. А я на этих лыжах никогда даже не стоял. Пора начинать. Все удовольствия для души. Городок, правда, небольшой, но обещают столько работы, что некогда будет скучать.
— Что за городок-то? — поинтересовался Барашков. — Может, там не продохнуть от какого-нибудь газа или копоти?
— Городок — спутник большого горнодобывающего комбината. Комбинат качает деньги из недр, все крутится вокруг него. Но большая больница обслуживает не только комбинат и городок; некоторые специализированные отделения оказывают помощь жителям большого города, что в двадцати километрах, потому что там такого оборудования нет. А знаешь, как хочется покрутить классное оборудование! Завидовать ко мне приедешь!
— Как-то все с ног на голову поставлено! — удивилась Тина.
— Приеду вот на следующий год, расскажу! — задумчиво сказал Ашот. — Одно меня беспокоит. Я за два года, наверное, многое забыл! Не опозориться бы!
193 
