Последние отзывы

  16  

Тут решительно вмешалась сотрудница ЗАГСа, импозантная крупная женщина в изумрудном платье с золотым кулоном на шее. Окинув любовную сцену пренебрежительным взглядом, по-солдатски гаркнула:

– А ну, встать! Это тебе не сцена в деревенском клубе, а государственное учреждение! Раньше надо было думать, что творил, а теперь уже поздно! – и мягко обратилась к неподвижно стоявшей, как загипнотизированной, девушке: – А вы, милочка, этим неврастеническим причитаниям не верьте! Этот позер всю жизнь таким будет – сначала напакостит, потом покается. Простите один раз, потом будете прощать много и часто. Такие не меняются. Вечнозеленый фрукт! Таким и сгниет, не созревши.

Татьяна опомнилась, как будто очнувшись от завладевшего душой дурмана. Решительно отвернувшись от тянувшего к ней руки Анатолия, поставила подпись на документе. Служащая скептически посмотрела на всё еще стоявшего на коленях парня, и довольно мирно, но с тайной угрозой в голосе, предложила:

– Давайте, присоединяйтесь! Думаю, вы еще не раз у нас побываете, то регистрируя очередной брак, то разводясь. Опыт у вас уже есть, так что вперед по проторенной дороге!

Анатолий поднялся, с уничижительным укором посмотрел на женщин и размашисто черкнул в протянутой ему бумаге. Гордо повернулся и, не глядя больше на Татьяну, вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

Дама ободряюще похлопала опечаленную девушку по хрупкому плечику.

– Ох, хотелось бы мне вам сказать, что легко от него отделались, но боюсь, это будет преждевременно. Он вам еще кровушку-то попьет, жизнь попортит.

Ах, как она оказалась права! Татьяна много раз потом спрашивала себя, как же она прожила столько лет с человеком, совершенно его не зная, считая пусть немного безалаберным, но хорошим человеком, не способным на гнусности. Как она в нем ошибалась!

Чтобы выглядеть в глазах людей несчастным обманутым мужем, Толик наплел столько небылиц о ней и ее мнимых любовниках всем их общим знакомым, что она устала оправдываться. Подруги пытались говорить людям правду, но им не особо верили. Забавно, но обыватель всегда охотнее верит в плохое, чем в хорошее. Татьяна со снисходительной усмешкой успокаивала возмущенных наглой ложью подружек:

– Зачем нервы себе зря треплете? Пусть каждый думает то, что ему ближе. Жаль только очередную доверчивую дурочку, которая ему поверит. Ох, как она об этом пожалеет! С ней наверняка повторится моя история, ведь горбатого могила исправит.

Через полгода Толик и впрямь сочетался законным браком с милой наивной девушкой, искренне верившей, что первая жена ее избранника была на редкость непорядочной стервой. Пыталась нежностью и лаской излечить милого от полученных им в первом браке моральных травм, но, непредусмотрительно забеременев в первые же месяцы супружеской жизни, вызвала жгучее негодование супруга, мечтавшего пожить «для себя».

Аборт делать отказалась, надеясь, что родившийся ребенок разбудит в муже дремлющие отцовские чувства. Влюбленным женщинам вообще свойственно наделять своих любезных такими качествами, которых в них отродясь не бывало.

Когда появился ребенок и жена не смогла столько времени, как раньше, уделять избалованному супругу, Толик подыскал себе очередную любовницу, чтобы добавить перчика в слишком пресную жизнь. Поскольку делать что-то незаметно не позволяла широта натуры, пошли разговоры.

В конце концов Толик, чувствуя безнаказанность, так обнаглел, что появился на дне рождения друга со своей пассией, где вел себя так откровенно, что даже его друзья высказали свое неодобрение. Жене, естественно, о его похождениях доброхоты доложили.

Надеясь, что это глупое недоразумение, она попыталась выяснить у мрачного с перепою мужа, что он делал вчера. Разозлившись, тот заявил, что это не ее дело, что рождением ненужного ребенка она искалечила ему жизнь, и что она глупая надоевшая гусыня.

Девушка, выросшая в дружной любящей семье, где никто никогда ни на кого не орал, опешила и замерла, не в состоянии что-либо сказать. Приняв ее молчание за осознание вины, Анатолий распоясался окончательно и ударил жену, чтобы больше уважала.

Ее брат, приехавший навестить сестру, увидел синяк, выпытал, откуда он взялся, и тут же обо всем рассказал отцу. Они приехали к милому родственничку, отправили дочь с ребенком обратно в родительский дом, а зятю здорово намяли бока.

Через несколько дней Толик, посидев без салатиков и домашних отбивных, а также вытащив из шкафа последнюю пару чистых носков, опомнился и решил, что с женой жить гораздо комфортнее и лучше бы помириться. Скорчив мину кающегося грешника, пришел просить прощения, но возмущенный тесть его и на порог не пустил.

  16