очень нудно 
134 
С необычайной быстротой и ловкостью вампир нагнулся, схватил горсть монет и пулей вылетел из дома.
Харкер был весьма удручен постигшей его неудачей. Он поклялся еще до наступления темноты освободить мадам Мину от проклятия вампира. Мы утешали его, как могли. Меня ободряло другое. Менее чем за сутки волосы Влада заметно поседели, а на лице появились первые морщины. Даже обладая ключом, он все равно слабеет! Вскоре мы отберем у него ключ... если, конечно, Элизабет нас не опередит.
* * *
4 октября
Джон разбудил меня за час до рассвета. В эту ночь он и остальные участники нашего "воинства" поочередно дежурили под дверью комнаты Харкеров. Это делалось ради мадам Мины, дабы она чувствовала себя защищенной. Проснувшись среди ночи, мадам Мина вдруг попросила мужа позвать меня, чтобы я провел с ней сеанс гипноза. Она умоляла обязательно сделать это до рассвета. Харкер помчался к Джону, а тот уже явился ко мне.
Не теряя времени, я натянул халат, и мы пошли к Харкерам. Около дверей их спальни стояли Артур и Квинси (похоже, за всю ночь они так и не сомкнули глаз). В комнате ярко светила газовая лампа. Мадам Мина в своем изящном халатике сидела в "кресле-на-двоих"[34] (по-моему, у англичан это называется именно так). Ее длинные темные волосы свободно струились по плечам. Харкер сидел рядом, держа руку жены в своих ладонях. Он изо всех сил старался держаться бодро и весело, но в глазах застыла тревога. Увидев меня, мадам Мина улыбнулась (совсем как в первый раз, когда я приехал в Эксетер), затем взволнованным, но вполне деловым тоном проговорила:
– Профессор, вы должны немедленно меня загипнотизировать. Чувствую, у меня открылся доступ к сведениям, которые нам пригодятся в борьбе с Владом. Только не спрашивайте, как и почему. Я все равно этого не знаю.
Она хотела еще что-то сказать, но я поднял руку и попросил сосредоточиться на моих пальцах. Я делал это не столько для мадам Мины, сколько для успокоения окружающих. Наподобие циркового иллюзиониста я водил рукой из стороны в сторону, хотя на самом деле, мне было достаточно один раз пристально взглянуть мадам Мине в глаза. Когда я наконец это проделал, ее веки сомкнулись и она погрузилась в транс.
– Где вы находитесь? – задал я первый вопрос.
Она наморщила лоб и медленно качнула головой из стороны в сторону, словно не хотела отвечать.
– Не знаю... Темно, очень темно и тихо, как в гробу...
– Что вы слышите?
Мадам Мина наклонила голову, будто прислушиваясь.
– Плеск волн... шаги над головой... Цепь скрипит... теперь слышу металлический лязг...
Корабль! Я торжествующе посмотрел на своих друзей. Влад испугался Элизабет, а может быть, и нашей решительности тоже. Он сознавал свою слабость и решил бежать из Англии.
Это меня воодушевило. Не выводя мадам Мину из транса, я повернулся к Харкеру и, не спрашивая позволения, погрузил его в еще более глубокий транс. Затем я подал знак Джону, велев зажать Харкеру уши. Если Элизабет имеет доступ к его сознанию, теперь она ничего не услышит. Артур и Квинси недоумевающее посмотрели на нас, но затем, видимо, поняли причину моих действий. Оба вынули по носовому платку и предложили их Джону в качестве ушных затычек. Это было весьма кстати – теперь Харкер практически не слышал ответов жены.
– Расскажите мне о своих мыслях, – велел я, обращаясь к мадам Мине.
– Возвращайся в замок, что окружен густыми лесами, – торжественно произнесла она.
Артур, увидев на столике клочок бумаги, схватил его и тут же записал странную фразу.
– Где ключ? – продолжал допытываться я.
– Первый? Лежит у меня на сердце. Второй находится у меня дома, но в каком месте – не знаю.
Мадам Мина умолкла и больше не сказала ни слова. Кивком головы я попросил Квинси поднять жалюзи. За окном розовело утреннее небо. Не теряя времени, я повернулся к Джонатану. Джон уже извлек затычки из его ушей, догадавшись, что сейчас настанет черед интервьюировать Харкера.
– Где вы?
– Я следую.
– За кем? За Ван Хельсингом или за Владом?
Джонатан отвернулся, словно капризный ребенок, не желающий есть. Я попробовал зайти с другого бока.
– Что вы видите? Что слышите?
Лицо Харкера злобно сморщилось. Чуть приоткрыв глаза, он прорычал низким, но явно женским голосом:
– Слушай, ты, Ван Хельсинг! Надо же тебе быть таким отъявленным идиотом, чтобы связаться со мной. Я ведь все равно тебя уничтожу – если не этими руками, то другими!
134 
