371 
Она поставила перед ним тарелку, рядом положила ложку, сложила в треугольник салфетку.
— Вот, — сказала она и взялась за лямку своего комбинезона, которая в отсутствие пуговицы держалась на булавке.
Заметив, что Гидеон смотрит на нее, Либби стала нервно расстегивать и застегивать булавку.
Никогда раньше Гидеон не видел, чтобы Либби нервничала. Он вышел из задумчивости и внимательно присмотрелся к ней.
Она спросила:
— Что?
Он поднялся.
— Мне надо переодеться.
Она сказала:
— Я принесу тебе сухую одежду, — и направилась в сторону музыкальной комнаты и спальни, расположенных друг напротив друга. — Что ты хочешь надеть? Джинсы? Свитер? Ты прав, конечно. Давно надо было снять мокрое. — И когда Гидеон пошел вслед за ней, она повторила: — Я принесу. Ты, это… подожди здесь, Гидеон. Сначала нам надо поговорить. То есть я хочу объяснить…
Она умолкла. Сглотнула. Этот звук Гидеон расслышал с расстояния пяти футов. Такой звук производит рыба, когда бьется на дне лодки, делая смертельные вдохи.
Гидеон перевел взгляд за Либби и увидел, что в музыкальной комнате темно. И хотя в выключенном свете ничего странного не было, темнота заставила Гидеона насторожиться. К тому же, заметил он, Либби явно старалась преградить ему дорогу в музыкальную комнату. Он сделал шаг вперед.
Либби торопливо заговорила:
— Слушай, Гидеон, вот что я хотела тебе объяснить. Ты для меня номер один. И я подумала… Я подумала, что должна тебе помочь. Я должна помочь нам, чтобы мы стали «мы» по-настоящему. Потому что это ненормально, что мы вместе, но не по-настоящему вместе, так ведь? И для нас обоих будет здорово, если мы… ну, понимаешь… тебе это нужно. И мне нужно. Мы нужны друг другу, и мы должны быть тем, что мы есть. А мы есть то, что мы есть. Это не то, что мы делаем. И я смогла придумать только один способ, чтобы заставить тебя понять это, потому что все мои разговоры до посинения ни к чему не приводили, и ты знаешь это, и вот что…
— О господи, нет!
С нечленораздельным воплем Гидеон оттолкнул ее в сторону.
В музыкальной комнате он нащупал ближайший выключатель. Ударил по клавише.
И увидел.
Гварнери — то, что от него осталось, — лежал рядом с радиатором отопления. Его гриф был сломан, верхняя дека пробита, бока разбиты в щепу. Мостик разломан пополам, и разорванные струны обвили жалкие руины. Единственной частью скрипки, избежавшей уничтожения, был ее совершенный завиток, изящно изогнутый, словно до сих нор он продолжал тянуться к пальцам скрипача.
За его спиной Либби быстро говорила высоким голосом. Гидеон слышал слова, но не понимал их смысла.
— Потом ты сам скажешь мне спасибо, — частила она. — Может, не сейчас. Потом. Я клянусь. Я сделала это для тебя. И теперь, когда она наконец ушла из твоей жизни, ты можешь…
— Никогда, — сказал он сам себе. — Никогда.
— Что никогда? — спросила она и, когда он приблизился к скрипке, опустился перед ней на колени, прикоснулся к искореженной деке, ощущая, как жар его пальцев смешивается с прохладой лакированного дерева, повторила звенящим настойчивым голосом: — Гидеон? Что никогда?
Он молчал.
— Послушай меня. Все наладится. Я знаю, ты сейчас расстроен, но ты должен понять, что другого выбора не было. Теперь ты свободен от нее. Ты свободен и можешь быть собой, а это куда больше, чем парень, который пиликает на скрипочке. Ты всегда был больше, чем просто тот парень, Гидеон. И теперь ты сам это увидишь, как вижу это я.
Слова ударялись о него, но он улавливал лишь звук ее голоса. И поверх этого звука — еще один, мощный рев будущего, которое вздымалось над ним приливной волной, черное и бездонное. Оно накрыло его, лишив сил и власти, и в мгновение ока все, что он знал, сократилось до одной-единственной мысли: ему помешали сделать то, что он хотел и что планировал сделать. Опять. Опять.
Он закричал:
— Нет! — И: — Нет! — И еще раз: — Нет!
Он вскочил на ноги. Он не слышал, как вскрикнула Либби, когда он бросился на нее. Вес его тела сбил ее с ног, и они оба упали на пол.
Она визжала:
— Гидеон! Гидеон! Нет! Перестань!
Но слова — это ничто, это даже меньше, чем шум и ярость. Его руки опустились на ее плечи, как в прошлом. Его руки на ее плечах. И он держал ее до конца.
Благодарности
Я не сумела бы закончить столь масштабный проект в отведенное для него время без участия и помощи многих людей как в Соединенных Штатах, так и в Англии.
371 
