86 
Он выбрал путь, пролегавший через Портнелл-роуд. День был весенний, солнечный, дул легкий ветерок, и, когда Джоэл дошел до пересечения Портнелл-роуд и Харроу-роуд, этот самый ветерок донес до него запах марихуаны, который ни с чем не спутаешь. Он огляделся с намерением найти источник. Перед ним тянулся ряд домишек. На крыльце одного из них сидел на корточках человек. Он курил, прислонившись спиной к стене; рядом лежал блокнот. Человек подставил лицо солнцу, глаза у него были закрыты.
Джоэл замедлил шаг, затем остановился и присмотрелся. Он узнал Кэлвина Хэнкока, художника-граффитиста, которого видел на футбольном поле. Но внешность Кэлвина изменилась: дреды исчезли, голова была выбрита, но неровно, клочками. Издалека казалось, что голову парня украшает какой-то узор.
— Что ты сделал со своими волосами? — крикнул Джоэл. — Где твоя африканская прическа?
Кэл лениво обернулся, вынул окурок изо рта и улыбнулся. Даже на расстоянии было видно, как неестественно ярко блестят его глаза.
— Привет! — протянул Кэл. — Ты чего тут делаешь?
— Иду к знакомому на Шестую авеню.
Кэл кивнул с таким видом, словно полученный ответ имел для него исключительное значение. Он дружески протянул Джоэлу косяк. Тот отрицательно покачал головой.
— Умница, — похвалил Кэл. — Держись подальше от этого дерьма. Чем дольше, тем лучше.
Кэл глянул на блокнот, лежавший рядом, и как будто вдруг вспомнил, чем занимался до того, как кайфануть.
— Что изображаешь? — осмелился спросить Джоэл.
— Да так, ерунда всякая. Рисую, убиваю время.
Джоэл вытянул шею. В блокноте были наброски разных лиц, сплошь чернокожих. Лица были разные, но что-то общее у них имелось, словно у родственников. Судя по всему, это была семья Кэла: пятеро человек вместе, шестой — вне сомнений, сам Кэл — в стороне.
— Здорово! Просто волшебно. Ты где-нибудь учился?
— Не.
Кэл поднял с земли блокнот и перевернул другой стороной, пряча рисунок. Он глубоко затянулся и подождал, пока дым проникнет в легкие, потом бросил взгляд на Джоэла.
— Лучше тебе уйти отсюда, — негромко произнес он.
Кэл кивнул головой в сторону двери, разукрашенной, как и большинство дверей по соседству. На этой кто-то написал желтой краской по серому металлу: «Перо».
— Почему? — удивился Джоэл. — А ты зачем здесь сидишь?
— Жду.
— Чего?
— Кого, а не чего. Блэйда. Скоро он выйдет. Вряд ли он сильно обрадуется, увидев тебя.
Джоэл обернулся на дом и сообразил, что Кэл — телохранитель. Он на посту, неважно, что под кайфом.
— А что он там делает? — осведомился Джоэл.
— Трахает Ариссу, — резко ответил Кэл. — По расписанию. Соблюдает режим дня. — Кэл сделал вид, что смотрит на часы, которых у него не было. — Хотя что-то не слышно визгов восторга. Так что это всего лишь мое предположение. Может, у него какой-нибудь механизм вышел из строя. Да что я говорю, пусть человек делает, что хочет.
Джоэл улыбнулся. Кэл тоже. Потом засмеялся, усмотрев в собственных словах юмор, который открывается только под влиянием марихуаны. Кэл прижал голову к коленям, пытаясь остановить смех, и Джоэл смог лучше разглядеть его прическу. Она представляла собой странный рисунок: голова нападающей змеи в профиль. Было сразу понятно, что автор этого творения — новичок в своем деле. Джоэл догадывался, кто является автором.
— Почему ты водишься с ним? — поинтересовался мальчик, не подумав.
Кэл поднял голову. Он больше не смеялся и даже не улыбался.
— Я нужен ему, — пояснил Кэл, еще раз глубоко затянувшись. — Кто еще будет охранять эту дверь, пока он отделывает Ариссу? Иначе ворвался бы какой-нибудь парень, пока хозяин без штанов. У людей бывают враги.
У Блэйда, без сомнения, враги имелись. И среди женщин, которых он использовал и бросил, и среди мужчин, которые мечтали занять его хлебное место. Блэйд снабжал и травой, и порошком, и химией как за наличные, так и в обмен на товар, по бартеру. Шайки юнцов по всем улицам с готовностью рисковали, взламывая то ювелирный магазин, то почтовое отделение, то какую-нибудь овощную лавку или дом, хозяева которого уехали на выходные, — и все ради средства, которое даст им кайф. Это был основной бизнес Блэйда. В его распоряжении имелось множество головорезов, готовых в любой момент выступить по приказу, не считаясь с опасностью. Даже Джоэл был вынужден признать: есть нечто заманчивое в том, чтобы возбуждать в людях страх, зависть, ненависть и — чего уж скрывать — страсть в девушках до восемнадцати.
86 
