! 
195 
— И ты не испытываешь вины?
Альдара махнула рукой в сторону двери, показывая, что им нужно выйти и спуститься. Внизу она сказала:
— Вина предполагает, что я каким-то образом замешана в деле, а это не так. Мы были любовниками, и точка. Телами, встречавшимися на несколько часов в постели. Вот как всё было, и если ты считаешь, что простой секс привёл к…
В дверь постучали. Альдара глянула на часы, потом на Дейдру. По выражению её лица та поняла, что ей следовало раньше догадаться о приготовлениях Альдары, но она по глупости не догадалась.
Альдара отворила дверь. В дом вошёл мужчина. Он смотрел только на Альдару. Дейдру даже не заметил. Он поцеловал Альдару с фамильярностью любовника: приветственный поцелуй перешёл в поцелуй страстный, и Альдара не сделала ничего, чтобы его прервать. Наконец поцелуй завершился.
— Ты пахнешь морем, — произнесла Альдара.
— Я занимался сёрфингом, — сказал гость и тут увидел Дейдру.
Его руки упали с плеч хозяйки.
— Я понятия не имел, что ты не одна.
— Дейдра уже уходит, — заверила его Альдара. — Ты знаком с мисс Трейхир? Дейдра, это Льюис.
Дейдра как будто встречала этого человека, но не могла вспомнить, где именно. Она поздоровалась и отправилась за сумкой, которую оставила на диване. Когда вернулась, Альдара пояснила:
— Это Ангарак, Льюис Ангарак.
Девушка остановилась. Ну конечно, она ведь не раз видела Мадлен в «Корниш голд». Её сходство с отцом было очевидным. Дейдра взглянула на Альдару: лицо её было спокойным, но глаза сияли. Вероятно, сердце Альдары билось в ожидании приятных часов.
Дейдра кивнула и вышла на узкое крыльцо. Альдара что-то тихо сказала любовнику и последовала за Дейдрой.
— Ты понимаешь нашу маленькую проблему? — спросила Альдара.
— Вообще-то не очень, — ответила Дейдра.
— Сначала её бойфренд, а теперь и отец. Главное, чтобы Мадлен не знала. Льюис так хочет. Стыдно, конечно, как думаешь?
— Вряд ли. Тебе ведь этого и надо. Тайна, адреналин. В том и суть.
Альдара улыбнулась медленной понимающей улыбкой, являющейся частью её очарования для мужчин.
— Да, именно так.
— Значит, у тебя нет морали? — задала вопрос Дейдра.
— Дорогая моя, а у тебя-то она есть?
Глава 27
В тот несчастливый день все махинации Кадана выплыли наружу. Вернувшись домой на Виктория-стрит, он увидел в гостиной сестру и Уилла Мендика. Мадлен только что пришла и ещё не сняла униформу: платье в полоску цвета карамели и передник с оборкой. Мадлен сидела на диване, а Уилл стоял перед камином с букетом лилий в руке. Он догадался купить цветы, а не подобрать в мусорном контейнере. Но этим его здравый смысл и ограничился.
Кадан опустился на табурет рядом с попугаем. Он оставил Пуха одного почти на весь день и сейчас, пытаясь загладить свой проступок, начал почёсывать птицу. Мадлен была раздражена появлением Уилла. Парень поверил байкам Кадана и решил, что Мадлен к нему расположена.
— Я тут подумал, — сказал Уилл, несмотря на отсутствие какого-либо поощрения со стороны Мадлен, — что ты захочешь куда-нибудь сходить.
— С кем это? — осведомилась девушка.
— Со мной.
Уилл ещё не протянул Мадлен букет, и Кадан страстно надеялся, что его приятель сделает вид, будто и вовсе цветов не приносил.
— С чего бы мне вдруг этого захотелось?
Мадлен постукивала пальцами по подлокотнику дивана. Этот жест, как было известно Кадану, не имел ничего общего с нервозностью.
Уилл покраснел. Он всегда краснел, словно неуклюжий парень, обучающийся фокстроту. Взгляд, который он бросил на Кадана, говорил: «Помоги мне, приятель». Кадан отвёл глаза.
— Может, пообедаем где-нибудь?
— Съедим чего-нибудь из мусорного бачка?
— Нет! Господи, Мадлен, я бы никогда не позволил себе…
Лицо Мадлен приняло то самое выражение — Кадан его сразу узнал. Однако Уилл понятия не имел о том, что сейчас у объекта его страсти сработает детонатор и взорвётся бомба. Мадлен отодвинулась на край дивана, глаза её сузились.
— Послушай, Уилл. Если ты ещё не знаешь, а судя по всему, так и есть, я общалась с полицией. Совсем недавно. Они поймали меня на лжи и навалились всем скопом. Догадываешься, что они выяснили?
Уилл опустил голову. Кадан посадил Пуха себе на руку.
— Ну, что скажешь, Пух? — обратился он к птице за спасением.
Попугай обычно любил встревать в беседы, но сейчас помалкивал. В напряжённые моменты Пух утрачивал свою болтливость.
195 
