106 
Содержимое моих карманов не заинтересовало незваного гостя. Но личку у меня из рук он взял, отошел назад и указал на кресло. Я покорно сел. Тем временем незнакомец провел вдоль лички тыльной стороной чудо-пальца и на миг замер, точно прислушиваясь. Затем бросил карточку мне.
— Низший уровень допуска… Внештатный стукач, что ли? — брезгливо спросил он.
Я взглянул на пластиковый прямоугольник, упавший мне на колени. Надо же! Это, оказывается, не моя личка, а та визитка, которую мне дали в «Аргусе». Значит, личку я уронил на площадке перед дверью, когда этот тип меня схватил.
Что ж, я долго играл в Сети. Пришла, как видно, пора настоящего театра.
— Я представитель службы электронной безопасности «Аргус», как вы могли убедиться. Мне приказано срочно доставить к нам проживающего здесь… — Я вовремя понял, что продолжение тирады может меня погубить, и быстро свернул на интерактив. — Вы хозяин этой квартиры?
— Что-то я не помню в «Аргусе» твоей рожи, — сказал человек с металлическим пальцем.
Я мысленно ответил, что его рожу я тоже не помню… и внезапно понял, что это более чем правда. С того момента, как он втащил меня в квартиру, я несколько раз смотрел ему в лицо, но оно каждый раз словно бы уплывало. Не то чтобы это было незапоминающееся лицо. Нет, оно каждый раз успевало неуловимо поменяться за те несколько секунд, что я в него вглядывался. И в памяти совершенно не оставалось того, что называют «чертами».
— Но на Робина ты еще меньше похож, — продолжал незнакомец. — Вот-вот развалишься. Даже войти без шума не мог. А мне нужен тот, кто сюда без звонка ходит. Что ты о нем знаешь?
— Я вас тоже не помню в «Аргусе»! — заявил я, добавив в голос истеричности. — Мне звонят среди ночи, поднимают с постели, велят отправляться сюда. О вас мне ничего не сказали, и я не обязан отвечать! Свяжитесь с моим начальством и у них спросите, что вас интересует. Если за хозяином этой квартиры охотится какое-то другое агентство, я уверен, что после задержания преступника мы легко…
— Расслабься, папаша. Твой босс сдал это дело нашим три часа назад. Ты бы еще подольше полз! Хотя у вас там в «Аргусе» все такие… Один придурок доигрался в компьютерных собачек, свихнулся. Другой с нейрощупом без предохранителя полез к матерым хакерам, в десять секунд лоботомию сделали. А еще двое ваших, наоборот, заявились к нам свежие как огурчики, при полном параде, и сообщили, что в «Аргусе» давно знали о подготовке поджога в Руане — это после того, как все уже сгорело! Ладно, теперь сиди тихо, раз притащился.
— Но у меня приказ! — запротестовал я.
— Тихо сидеть, сказал. — Незнакомец опять наставил на меня палец, блеснувший странным наперстком. — «Аргус» больше не занимается этим делом. «Аргус» вообще ничем не занимается с сегодняшнего дня. Закрыли этот филиал. Ты побудешь здесь, пока хозяин хаты не явится. Мало ли кому ты там еще стучишь. Так что отдыхай пока. Дернешься на ключ или на звонок — туда же тебя отправлю, куда и этого… Вольного Стрелочника.
Минут двадцать мы сидели молча: я в кресле, киллер на табурете в углу. Я лихорадочно обшаривал глазами комнату в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать против него.
Кресло, диван, стол. Здесь явно был обыск — ящики выдвинуты. Орхидея на подоконнике, почему-то свешивается через угол коробки, прямо в зеленоватую лужу… Да он же ее сломал! Вот сука, чем тебе цветок-то помешал?!
Спокойно, спокойно…. Кресло, диван, стол, подоконник. Сервант. Мой лаптоп под ним. Этот тип на табуретке, лицо опять в какой-то дымке. Журнальный столик с шахматным полем. А что если… Не зря же я перечитывал «Нашего человека в Гаване»! Этот тип говорил про «три часа назад». Значит, давно сидит…
— У вас случайно нет выпить? — произнес я вкрадчиво.
— Нет.
По тону было заметно, что киллер и вправду начал скучать. Опасный палец он держал слегка оттопыренным, словно человек, который давно собирается сказать что-то значительное, но никак не может сформулировать.
— А у хозяина вроде водится. — Я кивнул на сервант, где за стеклом выстроилось множество маленьких бутылочек.
Я не коллекционировал их, как герой Грина. Это были сувениры, которые я время от времени дарил отцу. Каждый раз, отправляясь навестить его, я покупал одну-две такие бутылочки по дороге — в ларьках у метро, в ближайших супермаркетах. Некоторые привозил из-за рубежа, приобретая в в duty-free перед самым отлетом. Отец был большой любитель выпить, но после его смерти оказалось, что коллекция бутылочек осталась нетронутой: он хранил их как память. Матери они были не нужны, и я забрал их обратно — уже как сувенир для себя, в память об отце.
106 
