Особенно,... 
49 
— Хм-м… А ну-ка, прочитай чего-нибудь. Надо же знать, за что тебе их дарили.
— Про что читать-то? У меня много. Ты задай тему.
Она задумалась, но ненадолго.
— Про меня.
Я перебрал в голове десяток текстов. Может, такое?…
- — Я слеплю тебя наоборот.
- Да, назло всем римским примерам,
- Безголовым, безруким Венерам,
- Я слеплю тебя наоборот:
- Чтобы кудри — ночной водопад,
- Рук полет — Шива не был так гибок!
- Рот — из тысячи дивных улыбок,
- И…
— По-моему, полная ботва, — перебила Мэриан на середине.
— Согласен.
Повисла пауза.
— А зачем читал?
— Ты же говорила, девушек поэзия интересует. Некоторые девушки, кстати, от одного только наличия рифм приходят в полный восторг. Ведь это такая сложная штука, не каждый может складно рифмы придумывать.
— А-а, так ты меня проверяешь? Дурочкой считаешь, да? Ну-ка давай нормальное читай! Хотя у тебя и нету, скорее всего.
— Может и нет… Ладно, слушай другое.
- На полустанке,
- или в шумящем аэропорту,
- или на белой пристани в тумане вечернего полумрака —
- где-то там меня ждут
- девушка в свитере
- и большая собака.
- Я знаю о них,
- хотя не видел их никогда.
- Их нет даже в снах моих сумбурных и торопливых.
- Но я знаю —
- я должен добраться туда,
- где эти двое ждут меня терпеливо.
- Это не просто,
- ведь белый цемент снега занес
- все дороги,
- и все дорожные знаки.
- Но девушка стряхивает снежинки с волос,
- и некоторые тают на носу у собаки.
- А от вселенского холода
- лопаются рельсы и провода,
- и нету ни карты, ни связи —
- лишь то, что чутье подсказало.
- И так страшно:
- вдруг я доберусь туда —
- а они уже ушли, не дождавшись, с вокзала…
- Стирательная резинка времени
- хочет оставить лишь снег.
- Но я снова точу карандаш,
- и опять выступают из мрака
- мои далекие, соскучившиеся по мне —
- девушка в свитере
- и большая собака.
— Ничего себе, — объявила Мэриан. — Это про меня?
— Не веришь?
— Но ты же наверняка когда-нибудь читал одни и те же стихи разным девушкам.
— Когда они сами просили. Так же, как ты сейчас.
— А ты, значит, надувал доверчивых девиц! Где же хваленая поэтическая новизна, свежесть чувств-с?
— Не знаю… Свежесть каждый сам для себя определяет. А по поводу «надувания» могу тебе историю рассказать. Один мой приятель шел в гости к другому приятелю. Опаздывал, как всегда — пришел на час позже, чем обещал. А второй, к которому он шел, в это время повесился. Уж не знаю, почему. Но когда первый приятель пришел, слегка опоздав — то нашел остывающее тело и записку: «Я тебя ждал». Он долго не мог отойти после этого случая, года полтора страдал ужасно. Хотя уже через неделю после случившегося узнал, что самоубийца очень многих к себе пригласил на этот вечер. Не то чтобы очень настойчиво звал, а так, совсем нейтрально говорил каждому: «Ну ты возвращайся, заходи, буду ждать». И все-все об этом вспомнили потом. Но записку, этакий моностих, получил только один — тот, кто пришел первым.
— Я поняла. — После долгой паузы голос у нее стал серьезным. — Извини за дурацкие вопросы. Я пришлю тебе на днях… свою сережку. И часы, чтобы ты никогда не опаздывал. Сказку будешь дальше слушать?
— Конечно.
Я выбрался из кресла и лег на пол. Глупо сидеть перед экраном, если включен лишь звук. Только сейчас я заметил, что она связалась со мной без видео. Сразу же пришла и другая мысль: кажется, я и сам не против того, чтобы не видеть ее лица. Словно боюсь чего-то… или еще не готов.
Клетка 11. ГОЛОC–II
Так и жил бы себе Голос в проводах, разговаривая со всем миром и не особенно сожалея о том, что нет у него Носителя. Но случались с ним и неприятные приключения.
Однажды он застрял в телефоне-автомате провинциального городка: сильный ветер порвал провода, и Голос не мог вернуться в мировую телефонную сеть из маленькой местной сети автоматов. Автоматы были исправны, но не имели связи с миром из-за обрыва кабеля.
49 
