Последние отзывы

  149  

Публика, состоящая из ценителей русской литературы, разразилась продолжительными аплодисментами. К сожалению, кинологи со специально обученными операторами к тому времени свалили; они обычно так себя ведут — слегка обнюхают, и тю-тю. Поэтому никто не снял Толстую с ее большим прибором.

Но обратно к дискуссии. Увидав этот хуй локтевой лекарственный, я сразу спросил графиню, кому он адресован. В тайной надежде, что только Ширянову. В конце концов, я всегда был против наркотиков. И в школе учился на пятерки. И переводил старушек через улицу, даже если старушка попадалась ебнутая. Короче, я думал, что я тут выступаю против наркоты, а вовсе не как Баян за.

Но Толстая ответила конкретно — это вам обоим адресовано, мудаки вы и демагоги и земляные червяки с георгинами в мозгах притом. В это время она стояла прямо надо мной и казалось, вот-вот хватит меня по башке початой бутылкой водки. К счастью, у ней началась никотиновая ломка. Графиня схватила свои никотиновые палочки и вылетела (хотел написать «…в окно» — увы, это была бы высокая литература, а я просто бедный журналист).

Вернувшись, Толстая снова включилась в дискуссию и сообщила, что «искусство — вне нравственности». Это полностью противоречило всем ее предыдущим обвинениям в адрес Ширянова. Однако такие логические тонкости никто уже не отмечал. Филология, йопт.

Но я лично все же расстроился малость от такого удара большим женский хуем в нос и тяжелой женской логикой в лоб. Получилось, что хоть ты борись с наркотой, хоть не борись, а все равно великие писательши земли русской покажут тебе письменный прибор, если ты посягнул на святое — на бутылку. Потому что Лев Толстой, как известно, с утра выпивал стакан водки и только после шел косить. А без этого не косил и не вставал даже. Без этого у нас и литературы никакой не было бы. И нас бы самих не было, и вас. И леса бы не было, и партизан, и фашистов. Вообще ничего бы не было. Кроме кинологов со специально обученными операторами, но это от лукавого.

В общем, не знаю, как моя пропаганда трезвости среди графьев подействовала, но ихняя пропаганда бухла меня задела. Тем более что там еще выступил великий русский писатель Житинский и прямо сказал, что на непьющего человека у нас смотрят как на пидора. То есть меня чисто взяли на «слабо».

Но я недаром Телец. После дискуссии я как бы пошел квасить с писателем Житинским и под это дело утащил у него первый номер журнала фантастики «Полдень XXI век». Именно первый — когда я его выхватил прямо из машины, делающей обрезание, краска осталась у меня на руках, да и сами-то руки мне едва не отрезали. Но великий русский писатель Горчев меня сразу успокоил и сказал, что так и должно быть — журнал по жизни не должен пачкаться, но этот номер еще не высох, и если уж я захотел самый первый, то получай весь кайф в одну вену. И еще он сказал, что лучше его не открывать, а то развалится нахрен вообще. Первый же.

Но я опять был хитрее. Я пошел в «Макдоналдс», купил дозу «бигмака», воткнул куда надо и стал читать журнал не открывая — под «бигмаком» еще не такое возможно. Журнал оказался ничего себе, особенно великий русский киберпанк Тюрин. Но вот статью человека по имени Сергей Соловьев не стоило в этот журнал вставлять. Когда статья называется «Малый информационный апокалипсис» и начинается с огромного непереведенного абзаца на французском, любому дураку ясно — кроме выебонов, в ней ничего нет. Даже в книжках великого графа Толстого французские страницы переводят на русский. Хотя графу Толстому мы могли бы позволить любые выебоны, потому что он, когда втыкал с утра стакан водки, мог накосить центнеров пятьсот за день.

Но детей он все равно не любил, как с ним не бились. Я в этом уверен теперь на все сто покемонов, за которых и предлагаю поднять наши булочки с маком, ибо на этом мой тост заканчивается. Ну, разве добавить еще, что у зарубежных женщин-писателей случаются те же проблемы. Ученые называют это «конфликтом поколений»:

  149