Последние отзывы

  87  

* * *

В пятницу мы пошли к соседу Майклу пробовать его самодельное пиво. Я долго думал, что взять в подарок соседу – то ли пачку «Беломора», то ли чудовские спички. Остановился на «Беломоре», потому что мало ли что. В прошлом году, сразу после приезда, я подарил одному соседу спички. А он мне на следующий день притащил в подарок тяжеленный огнетушитель. Я уже потом сообразил – может, это не сосед ко мне заходил, а какой-нибудь пожарный инспектор? Пока еще не знаешь языка, все они на одно лицо.

Перед походом на пиво к нам с Чессом присоединился его двоюродный брат Сэм. Он адвокат, очень серьезный мужик. Даже когда мы в прошлые выходные купались в водопаде, съезжая на задницах по большим плоским камням, у Сэма было такое лицо, будто он сейчас скажет: «Ваша Честь, обратите внимание на эти скользкие водоросли…»

Но, кроме шуток, Сэм – не дурак. Работка у него такая, что дураком быть просто нельзя. Он мне однажды рассказывал про свое последнее дело: лошадь на скачках сломала ногу, и ее владелец судился с администрацией ипподрома. Так Сэм полгода изучал анатомию лошадей, чтобы выиграть этот процесс. А когда он приезжал в прошлый выходной купаться, я видел у него в «бардачке» книжку о бабочках, но всё же постеснялся спросить, что за дело на этот раз.

Говорить с ним о загадочной твари, поселившейся за нашим домом, я тоже вначале не собирался. Тем более что пить мы начали у Майкла в подвале, где вообще не слышно никаких звуков снаружи. Однако там мне быстро надоело. Американцы почему-то пьют пиво стоя. Невзирая на это, я обычно всегда нахожу, куда пристроить задницу. Но в подвале Майкла всё было как будто подстроено к моему приходу: совершенно не на что сесть, кроме ледяного цементного пола и холодных бочек с пивом.

И главное, стоило мне об этом заикнуться, как они сразу потребовали рассказать еще чего-нибудь о диковинных обычаях русских. Начался очень длинный разговор, во время которого я пытался объяснить, почему мы в Питере греем пиво зимой:

– Летом жарко, так?

– Так.

– В кайф выпить холодного пива, так?

– Так.

– Зимой холодно, так?

– Так.

– В кайф выпить подогретого…

– Ни за что! Пиво подогретое не бывает! Представь, Алекс – ты на пляже, жара… и еще пиво горячее! Бр-рр!

– Блин, но это же летом, когда жарко, так?!

– Так.

– Но зимой же холодно, так?..

И опять по кругу, всё сначала. В конце концов Сэм тоже понял, что разговор зациклился, и предложил выйти на воздух.

Мы вышли с пивом на задний двор и, стоя над ручьем, любовались природой. Сэм увидел невдалеке дерево с белыми цветами и тут же сказал его название – которое я тут же забыл, но зато спросил:

– А слышишь – вот это? Будто наждачкой по камню… Всю ночь мне спать мешало! Чесс говорит, это лягушка.

– Маловероятно. Лягушки так не орут. Я думаю, насекомое. Или даже птица, – ответил грустно-задумчивый Сэм. И почему-то добавил: – А ты слышал, как кролики верещат, когда их режут? Ужасный звук, правда?

Я промолчал. Я не слышал, как верещат кролики.

– Вот, кстати, еще одно интересное явление, – продолжал Сэм, отхлебнув пива. – Похоже, Майкл приучил свою собаку не срать на своей территории!

Действительно, лохматый Твелвгейдж уютно примостился прямо за нашим домом. Ограды между дворами не было, но пес Майкла верно вычислил, что у нашего дома – чужая зона, а значит, можно гадить вдоволь. Закончив, он подхватил зубами свою любимую «летающую тарелку», которую перед этим заботливо положил перед собой на землю, и убежал. А я на всякий случай запомнил место, чтобы не вляпаться.

* * *

В выходные скрежещущая «не мышонка, не лягушка» отошла на второй план. Конец пятницы вообще не зафиксировался в памяти: в рамках культурного обмена я показывал американцам, как делается пивной пунш. Тот самый, про который мой приятель Жора обычно рассказывал так: «А потом кто-то сделал этот пунш. Не помню только, кто…»

Субботу и воскресенье мы провели на Дип Крик, где учили Лиз, племянницу Чесса, нырять с мостков под плакатом «Купаться запрещено». Я лишь раз вспомнил про загадочное существо-напильник, когда по пути обратно Чесс на скорости сто миль в час высунул за окно губную гармошку. Получилась совершенно шизовая музыка ветра. И мне сразу пришло в голову – а может, нет у нас за домом никакого особого существа? Просто ветер так шумит, треплет какой-нибудь сухой листок между сучьев.

Но в этот вечер я всё равно ничего не слышал: вернувшись домой, сразу заснул как убитый. Свежий воздух, купание, ну понятно.

  87