Последние отзывы

  26  

— Вот и хорошо, — сказал он. — Но что прикажешь делать мне, пока ты будешь решать?

— Не знаю. Ходи на совещания. Играй в гандбол. Встречайся с друзьями.

— Легко тебе говорить. Ты принимаешь решения, можешь думать о судьбе нашего ребенка. Я ведь тоже не посторонний. — Он сверкнул синими глазами.

Я этого и не утверждаю, — возразила Клаудия. В отличие от него она чувствовала себя совершенно спокойно. Так спокойно, что смогла машинально поправить его галстук. Как часто она делала это раньше перед ответственными совещаниями! Иногда она даже проводила щеткой по его костюму. Но раньше он был ее боссом, и только теперь чем-то гораздо большим. И все же меньшим, чем ей бы хотелось. — Ты помог купить детские вещи. Согласился хранить их у себя. Ты вместе со мной пойдешь к врачу. Разве это называется быть посторонним?

— А что ты скажешь о подготовительных курсах перед рождением ребенка? — спросил он.

— Хорошо, приходи на занятия, если хочешь. — Клаудия улыбнулась, но, взглянув в его глаза, вдруг увидела в них выражение, которого никогда прежде не замечала. Улыбка померкла. — В чем дело? — спросила она. — Ты обеспокоен совещанием?

— Нет, совещание меня не волнует, — ответил он.

Она ждала продолжения, но Джо замолчал.

Он просто стоял рядом, и Клаудия чувствовала себя все более и более неловко. Наконец она отвела от него глаза и посмотрела на часы. Он кивнул, взял папки с документами и, не сказав ни слова, вышел.

Медленно тянулись минуты. Из своего кабинета она слышала мужские голоса — это прибывали акционеры и члены попечительского совета. Раздавались дружеские приветствия, иногда слышался смех. Потом наступила тишина — гости прошли в зал заседаний. Клаудия знала, что встречи могли носить весьма напряженный характер. Присутствующие могут задавать любые вопросы относительно расходов, бюджета и цен на кофейные зерна. Они могут попросить Джо привести доказательства надежности его планов.

Она так проголодалась, что спустилась вниз в кафе и заказала себе чашку чая и пончик. Не успела она съесть и половину, как позвонил Джо.

— Клаудия, не могла бы ты занести нам доклад из Латиноамериканского консорциума?

— Конечно. Сейчас принесу.

Взяв требуемые документы, она пошла в зал заседаний. Ей очень хотелось понять атмосферу совещания. За длинным столом она увидела примерно десять человек, большинство из которых были ей знакомы. Джо сидел во главе стола. Перед каждым стояла дымящаяся чашечка лучшего кофе Каллауэя. Атмосфера показалась ей вполне дружелюбной, воздух был наполнен ароматом сигар. Она негромко кашлянула и протянула Джо доклад.

— Джентльмены, вы знаете моего помощника Клаудию Мэдисон? — спросил Джо. Все пробормотали какие-то вежливые слова и улыбнулись ей.

— Это ваше секретное оружие, Каллауэй, — сказал кто-то.

Затем Джо попросил ее подробнее рассказать о новом плане компании. Ей польстило, что он преподнес это как ее идею. Ей удалось произнести всего несколько фраз, когда на нее вдруг подействовал запах сигар. Она почувствовала внезапный приступ тошноты. Собрав всю волю в кулак, она извинилась и пошла к выходу, но дверь, казалось, отдалилась на несколько миль.

Надо было выйти из зала, как только она отдала доклад. Надо было бежать, как только она почувствовала этот сигарный дым. Теперь нужно постараться выбраться из зала до того, как она окончательно опозорится. Лица присутствующих поплыли у нее перед глазами. Джо привстал. На его лице читалось огромное беспокойство. Она слышала голоса, какой-то разговор, но ничего не могла понять.

Но вот она добралась до двери, добежала до женского туалета и склонилась над унитазом. Никогда в жизни она не чувствовала себя так плохо.

Вдруг открылась входная дверь в туалет. Клаудия постаралась затаить дыхание, чтобы не привлечь к себе внимание, а еще хуже — вызвать чью-то жалость. Пока никто в компании, кроме Джо, не знал о ее беременности. Это было ее желание.

Дверь в кабинку распахнулась, и чьи-то сильные руки обняли ее за талию. Она повернула голову и увидела двухсотдолларовые итальянские ботинки Джо.

Клаудия разрыдалась.

— Ну, — сказал он, — теперь ты выйдешь за меня замуж?

Клаудия не знала, плачет она или смеется. Знала только, что находится на грани истерики. Только Джо мог в подобной ситуации настаивать на своем. Только Джо мог быть таким целеустремленным. Только Джо мог не заметить ее позор и смущение и сконцентрировать внимание на том, что было для него важным. Только Джо мог прийти на помощь в такое время. Если она любила его когда-то, то сейчас она любила его еще больше, если только такое возможно представить.

  26