Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
56 
Он приподнялся на локте, сузившиеся глаза, смотревшие на её разгорячённое лицо, горели желанием. Она чувствовала, что тонет, тонет в этом тепле и в стремлении погрузиться в любовный жар. Её губы раскрылись, чтобы принять его губы, властные и жаждущие, проникший между ними язык свидетельствовал о его серьёзных намерениях.
Повинуясь диктату своего разгорячённого тела, она прижалась к нему, дрожа от острого наслаждения; когда его рука скользнула под её свитер и, нащупав пышную грудь, начала ласкать её, она поняла, что может умереть от этой сладостной муки. Она прижалась к его губам, требуя и умоляя продолжать, и вскрикнула, когда, прекратив вдруг возбуждающе поглаживать её затвердевшие соски, он оторвался и от её губ и поднял голову.
И в этот мучительный миг она вспомнила, что он всегда так делает, порождая в её слабом теле желание, возбуждая его до такой степени, что она готова на коленях просить его о тех восторгах, которые он обещает, но никогда не выполняет это обещание. Она не могла поверить, что все снова повторится, что она, как последняя дура, опять позволит ему проделать это с собой.
Теперь в любую минуту он может встать и уйти, глядя на неё с презрением и жалостью. И она не могла понять, почему.
Непонимание того, зачем он так поступает, было сильнее стыда за то, что она опять позволила ему мучить себя, сильнее неудовлетворённого мучительного желания.
Она чувствовала, что вот-вот разрыдается; она сама отпрянула от него, проглотив комок в горле, и спросила изменившимся голосом:
– Зачем ты меня мучаешь? Ты же не хочешь меня!
Он ответил не сразу. Пауза казалась бесконечной, затем на его губах появилась эта неотразимая ленивая улыбка; глядя на неё своими искрящимися глазами он спросил своим удивительным, неповторимым бархатным голосом, в котором чувствовалась нежность и волнение:
– Неужели? Лапочка, это для меня новость, Хочешь докажу, что ты ошибаешься?..
Глава 9
– Нет! – судорожно выдохнула Селина, пытаясь встать. Однако Адам не пустил её, прижав своими сильными руками её за плечи к полу.
– А я сказал да! – произнёс он с вызовом, не сводя глаз с её разъярённого лица. – Нельзя делать подобные заявления и ожидать, что они пройдут без последствий.
Лицо Адама, каждая его резкая чёрточка, каждый мускул выражали страстное желание, зеленые глаза потемнели. Селина же издала звук, похожий на всхлип, отталкиваясь от его мощной груди. В камине затрещало полено, и ярко вспыхнувший огонь осветил античные черты его лица.
– Как же ты можешь говорить, что я не хочу тебя? – Его губы приблизились к её губам, и она почувствовала его обжигающее дыхание. Она судорожно вздохнула и крикнула:
– Ты опять уходишь! Ты всегда уходишь.
– А-а. – В глубине его зрачков блеснул огонёк понимания. Это было последнее, что она видела, потому что он поцелуями закрыл её глаза. Затем его губы спустились к её губам:
– Лапочка, это было не просто, – прошептал он. – Мне приходилось призывать на помощь все своё самообладание, чтобы отказаться от того, чего мне хотелось больше всего на свете и что ты мне предлагала.
– У-у-у-ф! – Она не смогла найти слов выразить вспыхнувшее в ней было негодование, которое моментально было погашено сладостным чувством, когда жар его губ коснулся её разгорячённого рта. Она тихо застонала, чувствуя, что нестерпимое желание его ласк превращает его тело в пылающий костёр.
Кончик его языка, проникнув внутрь сквозь её полураскрытые губы, коснулся её языка. Охватившее его желание чувствовалось в его глухом голосе, когда он прошептал ей:
– Я хотел, чтобы ты почувствовала ко мне симпатию, прежде чем мы отдались бы друг другу. Мне было это необходимо. Я эгоист, да? – Он стал слегка покусывать её нижнюю губу, одновременно лаская её языком, и прошептал. – До сегодняшнего дня мне казалось, что ты чувствуешь ко мне только отвращение и недоверие. Но сейчас мне впервые кажется, что это не так.
Селине казалось, что сердце её разбухает в груди и готово разорвать её; он даже не представлял, насколько это не так. Неожиданное открытие потрясло и опечалило её. Она любила его.
Как долго она старалась не признавать эту губительную для себя истину? Как долго она упрямо скрывала её от себя самой?
Из-под её прикрытых пушистыми ресницами глаз скатилась горячая слеза, и он медленно слизнул её. И это нежное, лёгкое и доверительное движение окончательно сразило её, сердце разрывалось от нестерпимой любовной истомы, – Не плачь, – сказал он охрипшим от волнения голосом. – Теперь все будет хорошо. Поверь мне.
56 
