Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
182 
Варианта «отменить», как с выбором отключаемых имплантатов, система не предложила. Однозначный хозяйский приказ не подлежал корректировке.
Казак с боязливым и одновременно жадным интересом наблюдал за киборгом. Этот пункт инструкции к DEX-6 был единственным, который экс-капитан «Черной звезды» не решился проверить. Мало ли, вдруг киборг действительно возьмет да сдохнет так быстро и качественно, что останется только выбросить? Производители, правда, писали, что у хозяина остается три с половиной минуты, чтобы передумать и отменить приказ, но «возможно повреждение модели в связи с необратимыми изменениями в органической части мозга». Одно дело, когда все системы работают на максимальное продление жизни киборга в экстремальных условиях (в той же бескислородной среде или при серьезных ранениях), и совсем другое – когда они направлены на его уничтожение.
Дэн как раз знал, что сейчас произойдет. Он это уже видел – еще до Казака, в испытательном центре «DEX-компани». Рыжий набрал девяносто семь баллов, на один выше пропускного минимума. Его «брат» – девяносто пять.
Чтобы остановить сердце киборга, в него совсем необязательно стрелять. Достаточно послать импульс в маленький нервно-мышечный участок на своде предсердия, который руководит его ритмичными сокращениями. Какое-то время сердечная мышца еще будет беспорядочно, неэффективно трепыхаться, потом выдохнется и замрет. Через двадцать – тридцать секунд киборг, по которому до последнего ничего не будет заметно, рухнет как подкошенный и забьется в судорогах. Одновременно начнется очистка цифровой памяти – ведь самоуничтожение обычно запускают, чтобы искалеченный, но еще живой и содержащий ценную информацию киборг не достался врагу. Последним отключится и расплавится процессор, убедившись, что приказ выполнен. Все займет не больше трех с половиной минут.
Три.
Два.
Один.
В затылок Казака, слишком увлекшегося и потерявшего бдительность, уткнулось холодное колючее дуло.
– Брось бластер! – прошипел ему на ухо такой злой голос, что работорговец беспрекословно выронил оружие. – DEX, если ты немедленно не прекратишь умирать, то умрет твой хозяин!
Можно было просто потребовать у Казака отменить приказ, как это сделал Станислав на складе, но Тед побоялся, что пленник станет кочевряжиться или просто онемеет от неожиданности, и время будет упущено. Киборг же среагировал мгновенно. В два глубоких вздоха восстановив дыхание, он встал и деловито отрапортовал:
– Программа самоуничтожения отключена.
– Ты в порядке?
– Уже да.
Дэн непроизвольно потер грудь под левой ключицей, хотя там ничего не болело и все исправно билось. «Спасение хозяина» было приоритетней «подчинения хозяину». Человек может недооценивать грозящую ему опасность, и тогда на помощь должна прийти бесстрастная машина: оттащить ребенка от пропасти, отобрать нож, которым наркоман пытается выковырять из вены «тараканчика», или отвести в медпункт бойца, из-за болевого шока считающего дырку в животе «царапиной», даже если хозяин будет орать и сопротивляться.
Связывание хозяйских рук за спиной и затыкание ему рта кляпом к подобным чрезвычайным ситуациям не относились.
– Мм?! – наконец опомнился Казак, что, видимо, должно было означать: «А этот тип тут откуда взялся?!»
– Ты неправильно сформулировал вопрос, – мстительно проинформировал его пилот. – Надо было спрашивать: «Есть ли тут кто-нибудь еще».
DEX действительно пришел один – Тед по-прежнему значился у него как «пленник». А вот Дэн взял с собой друга.
– Зря мы его издали не пристрелили. – Пилот продолжал держать работорговца на мушке, почти желая, чтобы тот дал ему повод пальнуть. – Слишком рискованно вышло.
– Но вышло же. – Дэн сам не понимал, почему ему хотелось захватить Казака именно живьем. Роджер-то и дохлому бы обрадовался, а капитан тем более.
– Мстить будешь? – предположил Тед. – Ну давай, я подержу, если надо. Он-то вряд ли умеет втягивать.
Казак выпучил глаза и захрипел.
Киборг подошел вплотную к хозяину. Теперь Дэн слышал не только его прерывистое дыхание, но и бешеный стук сердца, видел бледную как мел пористую кожу и частые подрагивания кадыка, чувствовал едкий запах свежего пота. Работорговец был смертельно напуган. Ни один человек не сумел бы довести матерого бандита до такого состояния, как это удалось его собственному киборгу. Казак знал, что может сделать рыжий. И помнил, что делал с ним.
182 
