Лёгкий, ненавязчивый романчик 
67 
– Что случилось?
– Ничего, – досадливо огрызнулся пилот. – Тебе эти вопли под ухом разве не мешают?
– Нет, я их фильтрую, – честно ответил киборг. – Как несущественные.
– Мря-а-а! – обиженно подтвердила кошка с пульта.
Пилот поморщился:
– Столько фильтра я в уши затолкать не смогу. Кстати, чего ты тут спать повадился? Клаустрофобия разыгралась?
Дэн серьезно подумал и отрицательно покачал головой:
– Нет. Я не боюсь спать в каюте. Просто здесь – лучше.
– Почему?
Рыжий замялся. Объяснение было длинным и, как Дэну казалось, очень глупым. В каюте не было ни одной принадлежащей ему вещи. Собственно, у него вообще не было личных вещей – кроме свитера, который он и так не снимал. Но здесь по крайней мере стоял короткий кривоногий диванчик, а не стандартная, пусть и ортопедически правильная койка. На диванчике же приходилось повертеться, чтобы найти удобную позу; за это он Дэну и нравился. А еще – за предоставленный выбор. Да, экипажу положено спать в каютах, но не приказано. В отличие от «оборудования».
– И-и-ау! – снова напомнила о себе кошка, и Тед мигом забыл о своем вопросе.
– Котеночек, да? – зловеще уточнил пилот, вспомнив последний разговор с Полиной.
– Судя по ряду косвенных признаков, эта особь уже достигла половой зрелости, – заключил Дэн, сползая с дивана.
– И сейчас мы ее будем удовлетворять! – Теодор кровожадно потянулся за стоящей в углу монтировкой, но в последний момент сжалился и заменил ее шваброй. – Киса-киса-киса, – вкрадчиво заворковал он, медленно надвигаясь на усатую сирену.
– Йоу-у-у… – томно провыла та, изогнувшись так, что пилот одновременно увидел и ее морду, и задницу с призывно оттопыренным хвостом. Обманутый такой покорностью, Тед перебросил швабру в левую руку и попытался просто схватить кошку за шкирку, но в последний момент дама решила пококетничать и, игриво полоснув кавалера когтями, спрыгнула с пульта. Швабра два раза бесплодно саданула по полу, а потом уткнулась в боковину диванчика. Теодор упал на колени и потыкал под него палкой. Кошка зашипела и зашуршала, не то уворачиваясь от нее, не то отважно атакуя.
– Все понятно?! – грозно осведомился пилот и, решив, что певица достаточно устрашена и откажется от гастролей хотя бы до утра, оперся на швабру и выпрямился.
– Ува-а-ау! – несгибаемо донеслось из-под диванчика.
Тед в сердцах пнул его в бок.
– Яу-яу-у-у! – отозвался тот, как игрушка-пищалка.
Дэн наклонился и приподнял диванчик за край. Кошки там не оказалось: в днище зияла прямоугольная дырка, ведущая в ящик для белья. Туда швабра тоже не лезла, не желая сгибаться не то что под нужным углом, а и под каким-либо вообще.
Тед задумчиво поглядел на руки – правую, свежеободранную и нещадно саднившую, и левую, только-только поджившую. Обе было жалко.
– Обмотай чем-нибудь, – посоветовал Дэн.
Пилот кивнул, стянул футболку, накрутил на кисть и осторожно сунул ее в ящик. Кошка тут же вылетела оттуда прямо ему в лицо, проскакала по голым плечам, украсив их затейливым татуажем, и помчалась через пультогостиную к коридору. Выпущенный диванчик грохнул об пол и немного об Теда, попытавшегося его подхватить.
Киборги оказались лучше приспособлены к охоте на кошек, и Дэн в красивом вратарском прыжке на низкий мяч изловчился сцапать ее за хвост. Вместо того чтобы развернуться и объяснить ловцу его ошибку, кошка неожиданно решила: раз догнал, то достоин – и тоже распласталась животом по полу, взмуркивая и перебирая лапками от нетерпения.
Но в качестве любовных игрищ Теодор подскочил и накрыл ее железным баком, который Михалыч все забывал оттащить в свое логово.
– Ага, попалась! Ну все, теперь можно спокойно…
– Йяу-у-у… – печально всхлипнула кошка под баком и, приятно удивленная акустикой, уже увереннее продолжила: – Йа-йя-а-ау-у-у!
– Кажется, добровольно она не заткнется, – разочарованно заметил Тед. – Может, выкинуть ее тишком за борт, пока никто не видит?
– Полина нас не простит. – Дэн медленно, щадя больной и заново отшибленный бок, поднялся с пола.
– А мы скажем, что она сама выскочила.
– В открытый космос?
– В открытый шлюз! А космос был трагической случайностью.
Пленница на миг притихла, а потом разразилась такой руладой, что в пультогостиной стало одной благодарной слушательницей больше.
– Что вы делаете? – возмутилась она с порога. – Стыдно мучить бедное беззащитное существо!
67 
