Особенно,... 
37 
Боже, в какой дикий, суровый и примитивный мир она попала!
Даже Ройс – не тот, не ее возлюбленный из двадцать первого века. В нем не было ничего от цивилизованного мужчины. Жестокий, безжалостный дикарь. Продукт своего дикого, непросвещенного времени.
«Что я наделала!» – ужаснулась про себя Элли.
Лицо Ройса сделалось каменным, зато в глазах промелькнул странный блеск.
– Теперь поздно жалеть. Надо было думать раньше.
Элли сглотнула застрявший в горле комок.
– Я совершила ошибку.
Лицо Ройса посуровело еще больше. Было видно, что он не на шутку зол. Не проронив ни слова, он жестом велел ей следовать за ним.
Элли повиновалась.
* * *
Как выяснилось, Ройс и его воины возвратились с кровавого сражения с кланом-соперником. Неудивительно, что Ройс все еще пылал яростью. Как и большинство мужчин, он был любитель после схватки с врагом положить к себе в постель женщину и вернулся в Кэррик именно с этим намерением. Вместо этого он обнаружил в замке Эйлиос. Она ждала его, и ее глаза светились любовью.
Его злость не знала границ! Он ведь намеренно оставил ее в будущем! Здесь ему ни к чему лишние соблазны. Впрочем, они ему вообще ни к чему. Ни сейчас, ни позже.
Зато какое отдохновение принесло бы ему ее теплое, трепетное тело! Она, казалось, была наполнена священным, животворным светом. Он мог бы с головой окунуться в него! В его исцеляющие глубины.
После кровавой схватки с врагом он валился с ног от усталости.
Но нет, он должен побороть в себе эту слабость. И Ройс украдкой бросил взгляд на Элли. Ее окружало облако яркого света, казалось, будто воздух вокруг нее напоен искрящимися каплями росы. Стоило ему посмотреть в ее сторону, как сердце забилось еще сильнее, и он поспешил отвернуться. И хотя их разделяло пространство зала, он едва ли не кожей ощущал ее чистоту и ее живительную силу. Казалось, будто его измученное от кровавой схватки тело пропитывается ее теплом.
Впрочем, это ему только кажется. Ни он сам, ни его тело не нуждаются в исцелении. Просто ему впервые встретилась внутренняя сила такой чистоты и интенсивности – других причин он не находил. До этого с ним ни разу не было, чтобы он провел целый день – не говоря уже о двух неделях – в думах о женщине. Даже Бридге не занимала его мыслей в те далекие дни, когда он только-только сделал ее своей женой, и они с ней открывали для себя новые грани страсти. Ведь он Магистр. Его предначертание – борьба добра со злом, жизни со смертью. Похоти же место в опочивальне, в конюшне или в лесу в тихий полдень.
Увы, с того момента, как он оставил ее в Кэррике – правда, в ее собственном времени, – он не находил себе места. Его то и дело что-то раздражало, он гневался и вспыхивал из-за любой мелочи. Никто и ничто не были в состоянии угодить ему. И как ни старался он выбросить эту женщину из головы, мысли его постоянно возвращались к ней. Более того, с каждым днем все чаще и чаще. Он думал о ней даже тогда, когда в его постели были другие женщины. Но то, что она сейчас здесь, с ним, в его доме, в его времени, лишь усугубило его муки. Искус был настолько велик, что ему было невозможно противостоять, и он наверняка собьется прочь с пути, который для себя наметил.
Впрочем, Эйдан перенес ее сюда из будущего лишь потому, что сам он прошлой ночью там умер.
Сердце бешено колотилось в груди. Ему отпущено еще шесть столетий жизни, а он не знал, что ему делать – радоваться или сокрушаться по этому поводу. Погруженный в мысли о своей будущей смерти, Ройс прошел через весь зал к столу. Подробности ему пока еще неизвестны. Впрочем, скоро он их узнает. Все люди смертны, и Магистры не исключение. Что, впрочем, не снимало вопроса, как ему защитить Эйлиос сейчас.
Сердце его переполняли тревога и отчаяние. Он даже проигнорировал своего приятеля Блэквуда – тот устроился рядом с камином и негромко о чем-то беседовал с Эйданом. Дрожащей рукой Ройс налил себе кружку вина. И пусть мысли путались у него в голове, он ощущал присутствие женщины, словно между ними пролег невидимый мост из чувств и желаний.
Она такая хрупкая и такой прекрасная! Он ощущал, как от нее, грозя захлестнуть его с головой, волнами исходит обида.
Проклятье! Какое ему дело до того, обижена она или нет. Да, он не слишком ласково встретил ее, не проводил с улыбкой в замок, не положил к себе в постель. Когда же она, наконец, поймет, что он ей не любовник? Ее возлюбленный мертв. И если она говорит правду, если он каким-то чудом полюбил ее, то это еще один повод держаться от нее как можно дальше, дабы противостоять искусу. То, что эти две недели он постоянно думал о ней, – лучшее тому подтверждение. Чем дальше он будет от нее, тем лучше для них обоих, в противном случае все может закончиться печально, как для него, так и для нее. Нет, он не имеет права обзаводиться постоянной любовницей, тем более проникаться к ней какими-то чувствами. В любом случае ей никогда не стать второй Бридге. И хотя со временем черты жены поблекли в его воображении, ему вовек не забыть, как она страдала из-за него. Да и он сам никогда себе этого не позволит.
37 
