Особенно,... 
57 
– Нет, не надо, подожди!
Но он уже прижался к ней – скользкий, жаркий, огромный. По ее телу пробежала сладкая судорога. Элли крепко вцепилась в его руки.
– Я не могу так, пойми, не могу!
Ройс напрягся, надрывно дыша. Руки Элли скользнули по его груди, туда, где под панцирем мускулов находилось гулко стучавшее сердце. Казалось, она вот-вот рухнет без чувств.
– Не так! Нежно и ласково! – взмолилась она.
Ройс приподнял ей подбородок и заглянул в глаза. Лицо его все еще сохраняло свирепое выражение.
– Ты просишь меня не торопиться? И это тогда, когда я готов проникнуть в тебя? – Казалось, он не верит собственным словам. – Мне не по душе твои игры.
Элли была на грани обморока… и оргазма. Проще всего сдаться, уступить. Они оба находились на пороге экстаза, который, однако, грозил затем вылиться во вспышку гнева с его стороны за то, что она ввергла его в искушение.
Этим утром началось нечто необъяснимое – вопреки вчерашней его смерти, несмотря на его узколобый средневековый мачизм. Между ними возникло что-то чудесное, оно искрой вспыхнуло там, в деревне. Он стоял у нее за спиной, защищая ее, оберегая от любых опасностей, чтобы дать возможность исцелить раненого. Как тому и полагалось быть.
– Извини меня, Ройс.
Он пристально посмотрел ей в глаза и ослабил хватку. Элли не надеялась, что он ее послушается, но нет, похоже, она ошиблась. Ройс оттолкнул ее, а сам шагнул в сторону.
– Больше никогда не играй со мной в эти игры!
– Ройс, послушай!
– Вы хорошо позабавились, ты и Эйдан, этими чертовыми кружевами.
Было видно, что Ройс вне себя от бешенства. Пылая гневом, он направился к двери.
– Я думала, что это поможет нам сблизиться! – в ужасе крикнула ему вслед Элли.
Ройс замер и повернулся к ней. Лицо его было мертвенно-бледным.
– Ты ошибалась!
Элли заплакала. Ройс шагнул за порог. Она бросилась вслед за ним, но неожиданно остановилась. Она жестоко ошиблась. Ей действительно не следовало этого делать. Попытка заманить Ройса в капкан провалилась.
Впрочем, секс в удушающем чаду похоти и злости был бы еще большей ошибкой. А все потому, что она влюбилась и в этого, средневекового Ройса.
* * *
Элли в одиночестве сидела за обеденным столом. Ройса не было. Он покинул Кэррик вместе с отрядом вооруженных воинов. Никто из них не надел кольчугу, и это обстоятельство слегка ее успокоило. Сейт сказала, что Ройс отправился на встречу, связанную с какими-то делами клана.
Элли была благодарна ему. Даже зная его не слишком хорошо, ей не стоило большого труда догадаться: Ройс не примет ее условий.
Однако сдаваться, уступать, идти на попятную она тоже не собиралась. Между ними возникла связь. Действовать следует осторожно, вдумчиво, двигаясь к цели маленькими шажками. А вот что нужно абсолютно исключить – так это любые попытки обольщения. Слишком многое поставлено на карту.
Ей самой был ненавистен ее собственный неуклюжий, неумный замысел со стрингами, который лишь уязвил его гордость.
Элли сделала глоток вина. Неожиданно она почувствовала себя крайне неуютно. Что это? Где-то в замке находится больной ребенок, у него лихорадка. И этот больной ребенок сейчас где-то рядом.
Она поднялась из-за стола. В стенах замка, похоже, находятся несколько больных. В Элли проснулась решительность. Надо действовать. Ей, как профессиональному доктору, пора начать обход.
– Миледи, вы здесь? – раздался голос Сейт, и в следующее мгновение горничная возникла на пороге.
– Да, я здесь, – отозвалась Элли и улыбнулась.
Сейт явно нервничала.
– Вас желает видеть женщина из деревни.
Элли встревожилась:
– Кто, мать Гаррета? Того мальчика, который попал под камнепад?
Присутствие больного теперь ощущалось еще сильнее.
Сейт отрицательно покачала головой:
– Нет, это Магед со своим маленьким сыном.
Элли застыла в изумлении, но в следующий миг поняла, что это тот самый больной ребенок, присутствие которого она только что почувствовала.
– Пусть войдут, – не раздумывая, ответила она.
В следующую минуту Сейт ввела в комнату молодую женщину с маленьким ребенком на руках. Вспомнив о приказании Ройса не лечить никого в присутствии посторонних, она велела Сейт выйти из комнаты. Та с видимой неохотой оставила их одних. Элли плотно закрыла за ней дверь, после чего повернулась к заплаканной Магед и ободряюще улыбнулась ей.
– Спасибо, миледи, что впустили меня к себе, – дрожащим от волнения голосом поблагодарила Магед.
57 
