20 
Картины совместной жизни одна за другой промелькнули перед ее мысленным взором. Вот все пятеро сидят за столом: Джон и Мэриан по одну сторону стола, Эмма и близнецы – по другую. Вот она стелит ему постель, стирает белье, готовит завтрак. Разговоры, шутки, прогулки верхом…
Семья. Господи, это единственное, чего она так жаждала, чего так страстно хотела. Так жаждала, что ни за что на свете не смогла бы принять предложение Джона. Мэриан не хотела просто работать на него, быть служанкой. Она не смогла бы каждую неделю принимать из его рук жалованье, молча прислуживать и приятно улыбаться, если хозяин пригласит на обед другую женщину, и тактично удаляться по его знаку, оставив их вдвоем. Она хотела всего или ничего – быть в доме Мак-Рея хозяйкой, но не прислугой.
То, что он предложил, принесло бы лишь горечь и печаль, сделало бы ее еще более несчастной. Если бы родители Лиззи или Кристины предложили подобную сделку, она бы тотчас согласилась. Пришлось бы согласиться, ради блага Джесси и Анны. Но от Джона Мак-Рея она не может это принять.
Однако выдавить из себя отказ оказалось горько и тяжко. Ее голос сделался хриплым от усилия, а ногти впились в ладони до боли.
– Я… я ценю ваше предложение. Это очень великодушно с вашей стороны. Но боюсь, я… должна отказаться.
На лице Эммы отразилось такое разочарование, что это было бы забавно при других обстоятельствах. Складка появилась между темными бровями Джона, хотя он больше ничем не выдал своих чувств.
– Может, вы все-таки еще подумаете? Обещаю, что буду заботиться о вас. Это идеальный вариант для нас обоих.
Мэриан встала.
– Я знаю, что вы будете добры к Джесси, Анне и ко мне. Но… – Она проглотила комок и прижала руки к груди. – Не думаю, что это подходит мне. Я столько боролась, чтобы встать на ноги. А работая у вас и живя в вашем доме, я бы снова почувствовала себя зависимой, будто сдалась. Вы понимаете?
Джон ответил не сразу, некоторое время изучая женщину хмурым взглядом. Потом губы его чуть дрогнули.
– Мне понятны ваши сомнения, хотя отказ не очень приятен.
– Я не хотела бы чувствовать себя как футбольный мяч, – извиняющимся тоном пояснила Мэриан.
– С мячом-то я как раз умею обращаться. – Улыбка у Мак-Рея вышла такая же кривая, как у нее. – Но здесь… немного посложнее, чем на футбольном поле.
Что он имеет в виду? Мэриан хотелось бы точно знать, что все-таки в его предложении главное. Она не заблуждалась относительно желания, которое видела в его глазах. Неужто он рассчитывает, что постель будет частью их сделки? Или просто чувствует жалость к ней?.. В конце концов, это не имеет особого значения. Гордость не позволяет ей принять милостыню, а страх быть обманутой – ответить на его желание. Она хотела от Мак-Рея большего.
А если бы он предложил это «большее»?.. Тоже страшно. Могла бы она доверять ему? Он же мужчина, такой, как все, как Марк. Мужчина, которому нужна женщина, но лишь до тех пор, пока ему это удобно.
– Мне очень жаль. – Мэриан нагнулась к Эмме, взяла ее за подбородок и подняла лицо так, что встретилась с заполненными слезами карими глазами девочки. – Знаешь что? – мягко сказала она. – Я бы хотела жить вместе с тобой. Но ты будешь нуждаться во мне не очень долго. И тогда мы должны будем расстаться, а это будет тяжело. Нам лучше оставаться просто друзьями.
Эмма грустно кивнула и отступила назад. Ее рука крепко сжала отцовскую. Мэриан перевела взгляд на лицо Джона, и глаза их встретились. Она увидела в них что-то странное. Но что? Обиду, разочарование?.. В одно короткое мгновение это невозможно понять.
Он грустно улыбнулся.
– Ну что ж, не буду спорить. Но вы разрешите мне, по крайней мере, помочь вам переехать, когда придет время? Я мог бы пригнать грузовик. Это сохранит вам немного денег, а мне немного гордости.
– Хорошо, – заставила себя согласиться Мэриан. – Благодарю вас.
– В таком случае мы желаем вам доброй ночи и отправляемся домой, – сказал Джон. – Завтра рано вставать. По правде говоря, не очень хочется, но мой компаньон отбирает пару лошадей для показа в Портленде.
Мэриан подхватила Анну на руки и проводила гостей до двери.
– Когда вы играли в футбол, вам разве не приходилось участвовать в утренних играх?
– Господи, как я ненавидел их!.. – Он усмехнулся собственной горячности.
– Эмма говорит, что вы были безотказным игроком. Считалось, что вас ничем нельзя отвлечь от матча, сбить с хорошего игрового настроя.
20 
