127 
Рука нащупала холодную подушку.
Рейз повернул голову и посмотрел туда, где должна была спать Грейс. Ее не было рядом. Он обвел взглядом пустую комнату. Поначалу, еще не совсем проснувшись, он только удивился, но потом его охватил ужас. Ее сторона постели совсем холодная, точно Грейс ушла несколько часов назад, еще на рассвете…
Но куда же, черт побери, она могла отправиться посреди ночи?
Ему вдруг пришло в голову, что она могла почувствовать себя плохо, и он кинулся в ванную. Но не нашел ее и там.
Должно быть, Грейс вышла подышать воздухом. В противном случае — и тут он помрачнел — она опять что-то затеяла и попала в беду.
Рейз ни минуты не сомневался, что его последняя догадка верна.
Но в такую рань, на рассвете? Ради чего можно подняться еще затемно?
Он сегодня проспал. Солнце уже стояло высоко, время, должно быть, близилось к полудню. Рейз взглянул на карманные часы — так и есть. Наскоро поплескал в лицо водой, вымылся с мылом до пояса. Бритье можно отложить. Он быстро натянул бриджи. х
Услышав стук в дверь, Рейз коротко бросил «Войдите», думая, что горничная, как обычно, принесла ему завтрак. Он помертвел, увидев вместо нее Аллена. Торопливо, путая пуговицы и петли, стал застегивать рубашку. Он был уверен, что его худшие опасения сбылась: Грейс снова угодила в переплет.
— В чем дело?
— Рейз, прямо не знаю, как и сказать тебе, — начал Ал-лен, беспокойно переминаясь с ноги на ногу. Быстро обвел взглядом комнату; щеки его порозовели, когда он взглянул на постель.
— Дьявол! Где Грейс? Аллен застыл от изумления:
— Разве она не здесь?
— Так ты пришел не из-за нее?
— Нет. Рейз, новую школу сожгли дотла. Рейз выругался и с такой силой ударил кулаком по комоду, что вода для умывания выплеснулась на пол.
— Ах, будь оно все проклято!
— Вот и я так думаю, — сдержанно сказал Аллен. — Мэр послал телеграмму с просьбой прислать федеральные войска.
— Думаешь, пришлют?
— Черта с два, — безнадежно покачал головой Аллен. — Север уже по горло сыт проблемами Юга. Теперь настроение такое: пусть себе южане живут как хотят, пусть сами отстраиваются как знают. И ну их ко всем чертям! Нужно смотреть правде в глаза, Рейз. Без поддержки местных жителей нам не удастся с этим справиться. Несколько лет назад федеральные войска были здесь, но они ничего не смогли сделать. И даже если бы нам удалось заполучить их, им и теперь ничего не удастся. На это ушли бы годы.
Рейз испытующе посмотрел на него:
— Ты ведь не собираешься здесь оставаться, да? Аллен выдержал его взгляд.
— Да, не собираюсь. Наверное, я трус. К тому же я совершенно подавлен, я просто не могу этого больше вынести. Не хочу, чтобы мне снова ломали ребра. И… — Он пожал плечами. Ему незачем было продолжать. Рейз и сам понимал, что Аллен уезжает из-за них с Грейс.
Рейз совсем уже было собрался идти искать ее, когда заметил письмо, лежащее на столе. Он похолодел. Взял его, увидел подпись — и все понял. Понял, что Грейс ушла от
Него. Он опустился на стул, не выпуская письма из рук. Боль была так сильна, что на глазах у него заблестели слезы. Она сказала ему, что он замечательный, а ночью прошептала, что любит его. И теперь, в письме, она снова говорила ему об этом. Но это было прощание.
Но, дочитав до конца, Рейз уже не чувствовал боли — его охватила ярость. Она снова ошиблась в нем. Он ведь понял уже, что Грейс никогда не бросит своего дела и своей вечной борьбы, и он уже принял это! Она опять судила о нем неверно и поспешно, делая ошибочные заключения, даже не спросив у него, что он обо всем этом думает! Если бы она хоть раз поинтересовалась! Конечно, он не хотел, чтобы Грейс учила детей здесь, в Натчезе, но, Господи, ведь перед ними лежал целый мир! Рейз понимал теперь, почему она непременно хотела учить этих детей, и, если б ему пришлось начинать все сначала, он поддержал бы ее, он был бы все время с ней рядом. Он надеялся, что и она верит в него настолько, чтобы остаться с ним навсегда. Но нет, она покинула его.
Он обязательно ее найдет.
Грейс любит его. Он любит ее. Они решат этот вопрос, раз и навсегда. Уже открывая дверь, чтобы броситься на поиски, Рейз лицом к лицу столкнулся с помощником шерифа Ллойдом Бейкером.
— Шериф хочет, чтобы вы опознали труп, — сказал тот.
Он ехал с Бейкером к школе, чувствуя, как дурнота подступает к горлу.
Грейс не могла умереть!
Но Бейкер сказал, что она умерла.
Грейс не могла умереть! Он твердил эти слова как молитву и повторял их вновь и вновь, пока лошадь несла его к той горстке углей и пепла, которая недавно еще была новой церковью.
127 
