Особенно,... 
30 
— Почему вы так смотрите на меня? Я бы добавила — так нахально?
Рейз улыбнулся, однако улыбка вышла натянутая.
— Аллену вы тоже не позволяете смотреть на себя? Грейс пожала плечами:
— О чем это вы?
Рейз не ответил, словно не слышал.
— Ну как пикник? Приятный денек вы провели с Кеннеди?
Он думал, что глаза ее мечтательно затуманятся. Но девушка вдруг побледнела, губы ее сжались, а глаза стали подозрительно влажными. Вся ревность его вмиг исчезла. Рейз шагнул к ней и с тревогой спросил:
— Что случилось, Грейс?
Она посмотрела ему в глаза. Да, в самом деле, глаза ее были влажными и с каждой секундой все больше наливались слезами.
— О Господи Боже мой! — всхлипнула она. Рейз обнял ее за плечи. В ней были твердость и нежность, извечное женское противоречие — чудесное, чарующее.
— Что с вами? Что случилось?
Грейс покачала головой, из глаз у нее покатились слезы; она не могла произнести ни слова. Рейз привлек ее к себе.
— Ну-ну, тише, — ласково нашептывал он. — Все прошло, все хорошо, Грейс. Щ-ш-ш!
Она дрожала, уткнувшись лицом ему в грудь.
Рейз хотел только успокоить ее, но неожиданно ощутил всем телом прикосновение ее грудей, ее живота и бедер. В паху у него жарко заныло, напряжение росло медленно, сладко.
— Я так испугалась, — снова всхлипнула девушка, и он попытался обуздать желание, взять себя в руки. Это удалось ему, хотя и не полностью.
— Что же могло так испугать вас, Грейси? — шепнул он, легко целуя ее волосы. — Скажите мне.
— Аллен… — сдавленно, с трудом выговорила она.
Наверное, он все-таки ненавидит Кеннеди. Рейз отстранил Грейс от себя, желая видеть ее лицо. Очков на ней не оказалось. Глаза, оттененные длинными, золотисто-каштановыми ресницами, были сейчас совсем темными. Слезы текли по нежным щекам.
— Аллен в опасности, — горячо проговорила Грейс, — и я так боюсь за него!
— Ну еще бы!
Услышав в его голосе холодные нотки, она высвободилась.
— Зачем я говорю вам все это? Вы, наверное, один из них!
Ему не понравились ни ее тон, ни чрезмерная тревога за жениха. Он больше не сомневался, что она приняла предложение Аллена.
— Один из них?
— Один из этих брызжущих ненавистью фанатиков-расистов! — выкрикнула Грейс. — Вы ведь один из них, да? Он не сразу понял, о чем речь.
— Вы имеете в виду ночных мстителей и подобную публику?
Грейс вытерла следы.
— Если только вы посмеете тронуть Аллена… — пригрозила она.
Рейза так взбесила эта явная несправедливость, что на мгновение он потерял дар речи. Наконец ему удалось с собой справиться.
— Что произошло, Грейс? — требовательно спросил он.
— Они угрожали ему. Они сказали, чтобы он убирался домой, к себе на Север. Они ударили его по лицу хлыстом. Рейз помрачнел.
— Кеннеди следовало бы поостеречься и не подговаривать негров голосовать этой осенью.
— Они имеют право участвовать в выборах, — возразила Грейс, и глаза ее вспыхнули. — Ох, я слишком устала, чтобы еще спорить! — И, отвернувшись, она бросилась прочь.
Рейз не знал, кого ему больше хочется задушить — ее или Кеннеди. Конечно, Кеннеди, решил он, — за то, что подвергал ее такой опасности. Аллен болван. Если уж ему вздумалось талдычить неграм об их правах и подстрекать голосовать за республиканцев, нужно было по крайней мере действовать осмотрительнее. А Грейс… она ведь думает, что он, Рейз, — один из ночных мстителей.
Он решил, что задушить — слишком легкое наказание для нее.
Глава 7
В среду Грейс с утра не находила себе места, с волнением думая о собрании, назначенном на вечер. Уроки, казалось, никогда не кончатся, и Грейс с трудом могла сосредоточиться на своих ученицах; она то и дело отвлекалась, размышляя, как ей лучше подойти к дамам с вопросом женского голосования, чтобы привлечь как можно больше сторонниц. Как только девочек отослали в их комнату, чтобы умыться и переодеться к ужину, Грейс, прихватив сумочку и пачку брошюр, стремглав сбежала по лестнице и выскочила за дверь.
На террасе она прямехонько налетела на уже знакомую мускулистую стену — на Рейза
— Все в порядке? — Он, посмеиваясь, притянул ее к себе так близко, что тела их соприкоснулись
Грейс рванулась, пытаясь высвободиться. Он неохотно отпустил ее. Брошюрки рассыпались по всему крыльцу, и она опустилась на колени, чтобы собрать их. Лицо ее пылало. Хуже того, сердце предательски заколотилось.
— Дайте-ка я помогу, — сказал Рейз, присаживаясь на корточки рядом с ней. — Куда вы так спешите? Или, может быть, вы заметили, как я подъехал, и выбежали мне навстречу? — усмехнулся он.
30 
