Особенно,... 
45 
Он потянулся и накрыл ее руку своей. Какое-то неведомое напряжение сковало Грейс, поднимаясь изнутри, из глубин ее существа. Она заглянула в глаза Рейза — и снова в них была нежность — не желание, а жаркая нежность. Смятение, быть может, страх, множество чувств, слишком противоречивых, чтобы она могла в них разобраться, разом нахлынули на нее.
— Грейс, — прервал Рейз ее размышления, кивнув в сторону окна, — взгляните.
Она посмотрела в окно и улыбнулась. Солнце висело низко на западе, двое мальчиков плыли на плоту вниз по Миссисипи. Им было лет тринадцать-четырнадцать, босые, голые по пояс, в штанах из какой-то дерюги, загорелые дочерна. По воде за ними тянулись лески. Грейс, улыбаясь, смотрела, как они, лениво развалившись, болтали, пересмеиваясь, и закусывали тем, что у них было в корзинке. Потом один рыбак вскочил на ноги, и Грейс заметила, что одна из лесок туго натянулась.
— Ой, они что-то поймали!
— Да, так и есть.
Мальчишка пытался подтащить к себе добычу. Он весь вытянулся от напряжения; его приятель схватил сачок, стараясь помочь ему. Щеки мальчишек стали пунцовыми.
— О Господи! — воскликнула Грейс. — Они, наверное, поймали кита! Рейз хмыкнул. Мальчишки вытащили наконец… корягу, вид у них был ужасно расстроенный.
Грейс с улыбкой взглянула на Рейза:
— Как жаль! Мне так хотелось, чтобы они что-нибудь поймали! Это, должно быть, невероятно интересно!
Рейз широко улыбнулся, его синие глаза сверкнули.
— Что такое? — спросила Грейс.
— Погодите, потом узнаете, — загадочно ответил он.
Шампанское разлили по бокалам. Грейс смотрела на бледно-золотистую влагу с крохотными, вскипающими в ней пузырьками, и ее все сильнее охватывали любопытство и возбуждение. «Шампанское!» — подумала она с благоговейным ужасом. Рейз поднял бокал. Грейс поняла, что он ждет, пока она поднимет свой.
— За необыкновенную девушку, — произнес он, глядя ей прямо в глаза. — За вас, Грейс. За вас, за этот день, за будущее.
Он коснулся ее бокала своим.
Сердце Грейс отчаянно забилось. Она пыталась напомнить себе, что Брэг распутник и соблазнитель и что такие слова привычны для него. Но они прозвучали так искренне. Она чуть-чуть отпила из своего бокала и нашла шампанское легким и очень приятным.
— Ну как, вам нравится? — спросил Рейз, пряча улыбку.
— Очень.
— Этот сорт — один из лучших в мире, — заметил он. — И признаюсь, мой самый любимый.
Грейс отпила еще глоток и решила, что вино великолепно. Она посмотрела на Рейза и улыбнулась.
— К концу дня вы станете настоящим ценителем этого напитка, — сказал он, посмеиваясь. — Чего бы вам хотелось съесть, Грейс? Как насчет свежей рыбы?
— Да, это звучит очень заманчиво, — ответила она, потягивая из бокала. Рейз прав, шампанское восхитительно. И действует успокаивающе. Она чувствовала, как расслабились ее плечи, напряжение спало; это было так удивительно, непривычно! Подняв глаза, Грейс увидела, что Рейз не отрываясь смотрит на нее, и улыбнулась ему. Глаза его расширились от изумления, широкая улыбка озарила лицо.
— Чего бы я ни дал, чтобы таких улыбок стало больше, — пробормотал он.
— Тогда вам нужно просто почаще брать меня на такие прогулки!
Рейз смотрел на нее в немом изумлении, потом, расхохотавшись, спросил:
— Как, мисс О'Рурк? Неужели вы кокетничаете со мной?
Грейс вспыхнула, прижала ладонь к губам. Неужели она и вправду отважилась на такое? К счастью, в эту минуту перед ними поставили какое-то блюдо, и ей не пришлось отвечать. Подано было что-то подозрительное на вид, студенистое, оранжево-желтое. Заметив выражение ее лица, Рейз пояснил:
— Это икра, Грейс. Настоящий деликатес.
— Икра? — Она кашлянула. — Рыбьи яйца?
— Не думайте об этом.
Рейз положил немножко икры на крекер. Грейс смотрела как зачарованная. Он протянул этот бутерброд ей. Грейс отшатнулась.
— Это мне?
— Не можете же вы пить шампанское и не попробовать икру.
В глазах его что-то блеснуло, что-то удивительно нежное. Грейс посмотрела на крекер. Он был совсем близко от ее губ, так близко, что стоило ей приоткрыть их, и она могла бы откусить от него. Она взяла бутерброд из рук Рейза и осторожно надкусила. Это было ужасно. Ей не хотелось обижать его, и она обреченно доела этот отвратительный деликатес, потом отпила большой глоток воды.
— Ну как?
— Это очень… э-э-э… необычно.
— К этому нужно привыкнуть.
— Без сомнения. Вот только зачем человеку привыкать к тому, что так отвратительно на вкус? Рейз со смехом признался:
45 
