68 
Рейз отвел взгляд.
— Что между вами такое? — удивился Аллен. Ни Грейс, ни Рейз его не слышали.
— Я прошу прощения, — сдавленно произнес Рейз. Она уже открыла было рот, собираясь продолжить распекать его за безнравственность и двуличие, но только глотнула воздух. — Вы что?..
— Я прошу прощения, — повторил он. — Вы просите прощения у меня?
— Сколько раз повторить вам это?
— Одного вполне достаточно, — пробормотала Грейс, совершенно ошеломленная. Потом сердито взглянула на него:
— Постойте-ка! А за что, собственно говоря, вы просите прощения?
Рейз ответил ей спокойным взглядом.
— За то, что упрекал вас. Ей хотелось закричать.
— Каким бы чудовищем я ни был, Грейс, но я не лицемер. Я никогда не попрошу у вас прощения за то, что предлагал вам.
— Так вы пытаетесь намекнуть, что это я лицемерка?
— Намекнуть? Зачем намекать, если можно заявить об этом открыто.
— Я?
— Лицемер, — сказал Рейз, — насколько я понимаю, это человек, который говорит одно, а делает другое. Он быстро взглянул на нее и вышел.
— Что происходит? — спросил Аллен.
Грейс вспыхнула. Неужели она и правда лицемерка?
— Грейс? Что все это значит? Что случилось? Она медленно повернулась к Аллену.
— Этот человек невыносим. — Она попыталась улыбнуться. — Ничего. Я надеялась, что он сможет выступить вместе со мной против Форда, но вместо этого мы, похоже, только и делаем, что грыземся.
— Рейз? И что это значит — выступить против Форда?
— Кто-нибудь должен остановить шерифа. Рейз, может, не обладает высокой нравственностью, но он сильный и не боится шерифа. Самое главное — он не уступит ему ни в чем.
— Грейс, но ты не можешь тягаться с шерифом! Ты попадешь в беду! Говорят, Рейз задержал одного из тех парней, что напали на тебя?
— О чем ты?
— Ты ничего не рассказала мне, Грейс. — Аллен взглянул на нее с укоризной. — Мне приходится довольствоваться слухами.
— Да это так, пустяки. Рейз, значит, поймал одного из матросов? Как это случилось? Когда?
— Вчера. Парень за решеткой, ждет суда. Окружной судья будет в городе на следующей неделе. Грейс, почему ты ничего не рассказала мне?
Грейс словно оглушило. Рейз начинает меняться, пусть даже из ложных побуждений. Она прикусила губу. Душа ее наполнилась дурными предчувствиями, когда она представила, что может произойти между Рейзом и шерифом.
— Вот видишь, — произнесла она медленно, — Брэг действительно самый подходящий человек, чтобы выступить против шерифа Форда.
Но в словах ее не было воодушевления.
На следующий день, когда последний ученик ушел, Грейс собирала учебники в пустой церкви, где проходили уроки. Джеффри несмело топтался рядом. К ее радости, мальчик появился сегодня в школе после обеда. С утра у него, по-видимому, были дела по дому и он не мог ускользнуть.
— Хочешь помочь мне отнести учебники? — с улыбкой спросила Грейс.
Джеф был в восторге и с гордостью взял книги.
Неожиданно дверь распахнулась, полоса света упала на пол, и Грейс подняла глаза, вздрогнув от неожиданности. Наверное, кто-то из учеников что-нибудь забыл.
Роулинз вразвалочку, неторопливо двигался по проходу.
— Приветствую вас, мисс учительница, — с ухмылкой произнес он, присаживаясь на скамью. — Ну как, найдется у вас немного времени, чтобы поучить меня уму-разуму?
Грейс старалась не терять самообладания. Все в ней сжалось от отвращения и страха. Она вспомнила, как жестоко он избивал Аллена, вспомнила, как он грубо схватил ее…
— Добрый день, мистер Роулинз, — ответила она, пытаясь унять дрожь. — К сожалению, уроки уже закончились. Он развалился на скамье.
— Вот и прекрасно. Я ни за что не сел бы рядом с черномазыми.
Грейс нечего было ответить на это. — Пойдем, Джеффри, — сказала она спокойно.
Они пошли по проходу. Роулинз тотчас же поднялся и двинулся за ними. Сердце Грейс билось уже где-то в горле, пот струйками стекал с висков. Выйдя из церкви, она наклонилась и шепнула мальчику на ухо:
— Беги, приведи сюда мистера Рейза, скорее!
Джеф положил книги на ступеньку и бросился бежать.
Грейс выпрямилась.
— Вы позволите, мистер Роулинз?.. Он преградил ей путь.
— А если нет?
Она старалась хотя бы внешне сохранять хладнокровие.
— Уже поздно, — заметила Грейс и сама услышала, как задрожал ее голос.
Роулинз ухмыльнулся:
— М-м-м…
Он пристально смотрел на нее. Потом протянул руку и стал играть прядкой волос, выбившейся из тугого пучка у нее на затылке.
68 
