74 
– Но ведь ты же подыграла ей! – воскликнул Шубин.
– Да, я сказала, что видела человека, бегущего от дома… Мне надо было усыпить ее бдительность.
– Но ты покрывала убийцу! Лиду могли убить…
– Тогда уже был бы другой разговор… К тому же у меня не было никаких доказательств. Для меня главным было не спугнуть ее… Вы же сами не верили в виновность Погодина, не так ли?
– Не верили, – согласилась Женя. – Особенно раздражало то, что он долгое время молчал. И это было очень странным. Ведь он совсем не защищался. Для обычного преступника это неестественно.
– Правильно, потому что он решил для себя, что остаток жизни проведет в тюрьме, страдая ради любимой женщины. По нашим временам Андрей – герой. Таких мужчин сейчас нет…
– Но мы отвлеклись… Значит, дверь в дом была заперта?
– Заперта.
– Но почему ты не обыскала Наташу?
– Я постоянно думала о ее маленьких детях. Постоянно… Я вот смотрю сейчас на Машку и думаю, а на что была бы способна я, лишь бы не оставить ее одну… Мы подчас не знаем, как поведем себя в следующую минуту… У Наташи тяжелая наследственность. Ее мать до сих пор находится на лечении в психиатрической клинике… Не уверена, что это самый лучший козырь для тебя, Женя, – она обратилась к Крымову, – как ее представителя, и для ее адвоката, с которым вы будете ее защищать, но суд может учесть это обстоятельство…
– Да я и так знаю, что ей дадут условный срок… – Женя Крымов неуловимым движением поправил на шее галстук, а потом вдруг распустил его, снял с шеи и расстегнул ворот белоснежной сорочки. – Здесь же все свои… Можно, я без галстука…
– Условный? – удивилась Юлина мама, Маргарита Сергеевна. – Она же убила двух человек и ранила свою подругу, Лиду?! Это что же за законы у нас такие?
– Мужа с его любовницей она убила, можно сказать, на месте преступления… Она застала их, а это что-то да значит, – развел руками невозмутимый Крымов. – А что касается Лиды, то она перевела на ее банковский счет пятьдесят тысяч долларов. Они помирились. Больше того, я знаю, что именно ей, Лиде, Наташа хочет в случае неблагоприятного решения суда поручить воспитывать своих детей.
– Ну и дела… – развела руками Маргарита Сергеевна. – И ты, Юля, занимаешься такими вещами… Покрываешь убийцу… Не понимаю я тебя.
– А кто позвонил секретарше Британа и сказал, что похороны переносятся? – спросила Женя Жукова. – Выходит, сама вдова?
– Конечно, – пожала плечами Юля. – Разве ты не помнишь, что она с самого начала не желала принимать участия в похоронах мужа? Гроб с телом Британа даже ночи не простоял в их квартире. Она ненавидела его, понимаешь? И не хотела, чтобы его похоронили по-человечески. Ну не могла она согласиться с тем, что в памяти всех, кто знал ее мужа, Лева Британ останется идеальным мужем и отцом, не могла вынести спектакля, чем представлялись ей похороны… А потому решила напоследок сделать так, чтобы его вообще никто не пришел проводить…
– Да уж… – произнес Шубин. – Высшая степень ненависти.
– А что ты так удивляешься? Она прошла школу любви, потом – школу ненависти. Она закалилась, ей теперь не страшно жить. И даже если я поверю тебе, Женя, – Юля обратилась к Крымову, – и ее действительно выпустят из зала суда, другими словами, дадут ей условный срок наказания, с кем она останется?
– С Ренатом, – сказала Женя Жукова.
– Не думаю. Он нужен был ей лишь для прикрытия.
– С Погодиным?
– Андрей, вероятно, останется с женой. Я не представляю, как он сможет жить с Наташей, которая его не любит и из-за которой ему пришлось так много страдать… Я уверена, что она останется совершенно одна, приберет к рукам всю «Калину» и превратится в деловую женщину, с помощью нянь и гувернанток воспитывающую двоих детей. Кстати, может, ты, Крымов, и прав, и ее отпустят… Ведь у нее там, наверху, есть влиятельные покровители… А суд наш, как известно… Ну да не будем о грустном… Сегодня Новый год!.. Через несколько минут…
Все встали и посмотрели на часы. Большая стрелка медленно, но верно приближалась к двенадцати. Крымов взял в руки бутылку французского шампанского и легким, привычным жестом раскупорил ее… На экране телевизора появились кремлевские куранты… Пробило полночь.
– С Новым годом!
* * *
– С Новый годом! – услышала Наташа Британ доносящийся из телефона голос Рената Мустафина. – Ты еще не передумала? Так и будешь встречать Новый год одна?
– Я не одна, со мной Катя и Митя… Мне надо привыкать жить одной…
– Тебе уже позвонили?
– Да, позвонили. Поздравили… Обещали, что отпустят прямо из зала суда… Теперь главное – пережить суд, просто стиснуть зубы и пережить…
– Пришлось раскошелиться?..
– Это пустяки по сравнению с тем, что могло бы быть… Спасибо, что позвонил, Ренат.
Она положила трубку и подошла к столу. Плеснула себе в бокал шампанского, сделала несколько глотков, затем села за накрытый праздничный стол и задумалась…
74 
