Особенно,... 
23 
С последнего, шестого урока Наташа ушла. Смылась удивительно незаметно, пока Даша занималась процессом ведения вынужденного вежливого диалога с желающими поближе с ней познакомиться. Таких желающих, впрочем, немного и отыскалось – пара скромных местных ботаников да несколько девчонок-простушек, весело и жадно ее разглядывающих. Остальной коллектив, который слегка покруче будет, к ней пока присматривался осторожно. Что ж, тоже понятное дело. Так присматриваются поначалу ко всем новеньким во всех школах, независимо от их социального и территориального положения. От Москвы, как поется в старой песне, до самых до окраин. С южных гор и до северных морей…
В общем, первый школьный день прошел для Даши относительно успешно. И школа оказалась терпимая, чистенькая такая. Ничего, жить можно. Вернее, пережить. А потом, мама права, она этот никчемный отрезочек жизни выкинет из себя и забудет все, что с ней здесь было. Да и вообще, не одна она такая, как оказалось! Значит, не такой уж и новостью сногсшибательной будет ее школьная беременность, спасибо за это Наташе Егоровой. Протоптала дорожку…
Домой Даша пошла неизведанной пока дорогой, чтоб подольше получилось. Что ей там делать-то, в убогих четырех стенах? Лучше уж пройтись, раз погода милостиво позволяет. Хотя и холодно, конечно, но зато свежо и звонко, и запахи всякие сырые-вкусные от земли идут. А вон в том дальнем скверике, наверное, и совсем хорошо…
– Даша! – вдруг услышала она за спиной слабый голосок и обернулась растерянно. Хм, никого… Кажется ей, что ли? Глюки начались? – Даша! Я здесь, на скамеечке! Помоги мне, пожалуйста!
Вглядевшись повнимательнее в пространство за мокрыми ветками кустов, растущих плотной стеной по краям маленького то ли скверика, то ли заброшенного прогулочного бульварчика, Даша обнаружила на дальней скамейке маленькую фигурку, и не фигурку даже, а что-то невразумительно-человеческое и пополам сложившееся. И в следующую уже секунду поняла, что это и есть та самая Наташа Егорова, о которой она только-только подумала. И еще поняла, что ей, Наташе Егоровой, очень плохо. Что происходит с ней сейчас именно то, чего сама Даша боялась до ужаса и о чем пока и помышлять не хотела. Ну почему, почему она пошла домой именно по этому то ли скверику, то ли бульварчику! Откуда ж она знает, что ей со всем этим теперь делать?!
Вздохнув, она проломилась через мокрые и будто недовольные ветки кустов, торопливо подошла к скамейке, присела перед Наташей на корточки.
– Эй, я здесь… Чего у тебя?
– Чего, чего… Рожаю я, непонятно, что ли? – проговорила сквозь слезы Наташа.
– А почему здесь? – тупо переспросила Даша, удивленно моргнув. – Надо же в роддоме…
– Да не дошла я до роддома! Схватки у меня, прямо ножом режет… У тебя мобильник есть?
– Есть, конечно… А что? – ничего не понимая от испуга и будто не слыша своего голоса, пролепетала Даша.
– Ну чего ты, как тупая, ей-богу… – сквозь слезы провыла-проговорила Наташа, подняв к ней голову. – Вызови «скорую» скорей! Сижу-сижу тут, хоть бы кто мимо прошел…
Она снова согнулась-скрючилась в очередном приступе и снова застонала-закряхтела страдальчески, отчего Даша совсем уж затряслась нервной испуганной дрожью, пытаясь лихорадочно выудить из сумки спасительный мобильник.
– А как, как у вас тут «скорую»-то вызывают? – почему-то во весь голос закричала она, оглядываясь на плотную стену кустов, закрывающую их от бульварчика. – Черт, и нет никого… Хоть бы один человек прошел…
– Да как везде вызывают – ноль три! Вызывай быстрей, Даша! Не могу больше! – так же прокричала ей в ответ Наташа.
Прицелившись и крепко зажав в руке мобильник, Даша успешно попала острым ноготком в нужные кнопочки и заговорила-завизжала испуганно в быстро откликнувшуюся трубку:
– Ой, ой, вы приезжайте, пожалуйста, побыстрее! Пожалуйста! Тут на скамейке девушка рожает!
– Успокойтесь, не кричите! – осадила ее трубка бодрым женским голосом. – Во-первых, те, которые девушки, рожать не умеют. А во-вторых, что это за скамейка такая и где она находится?
– Я… Я не знаю… Я сейчас спрошу! – растерялась от этой спокойной бодрости Даша, но одновременно и в себя пришла немного. Наклонившись к Наташе, спросила быстро: – Мы где сейчас? Как им сказать?
– Угол улиц Чапаева и Луначарского… В скверике, с правой стороны… – громко простонала Наташа.
Даша собралась было произнести поскорее в трубку заветный ориентир, но женщина на том конце провода быстро проговорила:
23 
