Последние отзывы

  27  

– О, это совсем не так, – попыталась я объясниться.

Мой шеф видел Андрюшу всего несколько раз – на корпоративных торжествах, куда принято приходить с супругами. На моем дне рождения, куда я его, естественно, всегда приглашала. То есть это не совсем естественно, но так уж получилось. Сначала, когда-то, я постоянно приглашала к нам на праздники Марка. Потом он уехал, а традиция осталась. Было бы странно, согласитесь, объяснять мужу, почему прежнего руководителя он видел дома на каждом празднике, а нового я вообще не зову.

– Но Андрей – очень приятный мужчина. И тебя любит. Ты опять что-то затеяла? – Мой шеф игриво помахал пальчиком.

Да уж, у Андрюши не отнять умения производить впечатление на людей. Когда-то я и сама была от него без ума. Довольно долго. Пока он не начал пить и возвращаться домой к полуночи.

– Ну конечно! – вдруг обозлилась я. – Он мне изменил, а я что-то затеяла.

– А, ну раз так, то... – отступил шеф. Мужская солидарность – дело хорошее, но его-то хата действительно с краю.

– Так вы отпустите меня? Послезавтра.

– А что у тебя там?

– Ничего особенного, – принялась я врать. – Все можно перенести.

– Тогда конечно. Желаю удачи, – кивнул шеф.

– Спасибо, – обрадовалась я. Не рассказывать же ему, что у меня были назначены переговоры с крупным торговым домом. И потом, я же не потеряю клиента только из-за того, что перенесу переговоры.

– Елена Петровна, кстати, имейте в виду, что у меня есть очень хороший адвокат по гражданским делам.

– Зачем? – удивилась я.

– Ну, вдруг. Мало ли, – пожал плечами шеф.

– Да нет, у нас просто развод. Вряд ли адвокат может что-то сделать с супружеской изменой. Мне теперь понадобится не адвокат, а брачный агент, – усмехнулась я.

Шеф шутку оценил и тоже улыбнулся. Умение держать улыбку в любой ситуации у нас очень ценится.

Московский межрайонный суд поразил меня скромностью своего убранства и бесконечной очередью в коридоре. В одиннадцать утра я явилась в указанное место, одетая соответствующим моменту образом. Строго и с достоинством. До суда оставалось еще полчаса. В нужном мне кабинете была тишина. Судья куда-то вышел, его секретарь с деловым видом прошмыгнул мимо меня, держа в руках коробку с чаем.

– Извините, я Демидова. Пришла на развод.

– Отлично, – кивнул секретарь и скрылся.

На двери в кабинет висело расписание процессов, среди которых и мой был отмечен короткой строкой. В холле не было окон, из угла в угол сновали какие-то люди с обеспокоенными лицами. На стульях сидели хорошо одетые граждане с большими кожаными портфелями. Думаю, это были адвокаты.

– Она уже здесь, – услышала я женский голос за своей спиной.

Я обернулась и увидела, как из лифта выходит мой муж, под руку с какой-то маловразумительной полноватой особой. Манечка? Это Манечка? Господи, за что мне это! Почему он изменил мне с такой, м-м-м, неинтересной особой?

– Да, я уже здесь, – холодно кивнула я и отвернулась. Неужели мне теперь придется торчать с ними в одном холле? Не хочу.

– Я пойду покурю, – коротко бросил Андрей, стараясь не встречаться со мной взглядом.

– Я с тобой! – пискнула Манечка.

Я хмыкнула и пожала плечами. Бегите-бегите, можете вообще скрыться навсегда. Плакать не стану.

И все-таки я не сумела сдержаться и повернулась, чтобы украдкой разглядеть Андрея. Между прочим, он выглядел не так уж плохо. Не так плохо, как должен был бы выглядеть, разводясь со мной. Мерзавец, давно надо было гнать его под зад коленом.

– По иску об утрате права пользования Кислицины явились? – громко спросил секретарь, вернувшийся из небытия. Уже без коробки с чаем. Чай, видимо, был выпит.

– Кто? – возмутилась я. На моих часах было одиннадцать с четвертью. Через пять минут должен начаться мой иск. То есть, Андреев. Наш с ним.

Дожили, разводимся в суде. Никогда бы не подумала!

– Вы Кислицина?

– Я? Нет, я Демидова!

– Хорошо, – кивнул секретарь.

Я не поняла, что именно хорошо, но дверь в кабинет закрылась. Я осталась стоять перед ней в гордом одиночестве. От нечего делать я стала снова читать расписание процессов. Оказалось, что Кислицины в расписании стоят на половину одиннадцатого. А за ними были еще одни, тоже с этим правом какого-то пользования.

– Интересно, а когда же мы? – громко возмутилась я.

Мой вопрос был услышан бабулей, сидящей около соседнего кабинета.

– Обычно по часу-полтора ждут!

  27