– Вау, Юлька, как вы загорели! Ты посмотри только, это что за красотки! – широко улыбнулся Лешка, едва завидел нас в проходе, в толпе, ползущей с чемоданами от таможенного терминала. Он стоял совсем другой, летний, в длинных, до колена, шортах и светлой футболке-поло. Улыбка сияла на чуть потемневшем от загара лице, что свидетельствовало о том, что солнце тоже пробивалось иногда через густой московский смог. А в руках он держал букет цветов.
– Привет. Это мне? – прохладно кивнула я, на самом деле еле сдержав неподходящие случаю слезы. Почему, ну почему я по нему так соскучилась?! Почему, когда он вот так мне улыбается, мне хочется, чтобы я всю эту историю с его изменой просто придумала, а на самом деле мы с ним по-прежнему все еще самые близкие и родные друг другу люди?
– Ага, а кому же? – обиделся он. – Слушай, ты прямо помолодела лет на десять. Шикарно выглядишь.
– Ты тоже ничего. Так по какому поводу цветы? – все еще держалась я. Надо не забывать, кто передо мной. Нельзя расслабляться, а то потом будет еще больней.
– Просто так. Разве любящий муж не может подарить своей жене цветы? Я соскучился.
Он притянул меня к себе и принялся целовать. Я закрыла глаза и попыталась думать о чем-нибудь другом. О море. О детях. О нашей многострадальной Родине… Но когда Лешка целует меня, думать о чем-то еще совершенно невозможно. Действительно, он просто прекрасно целуется, так нежно, так страстно, что хочется сразу выкинуть белый флаг и обо всем забыть.
– М-м-м, а ты по мне скучала?
– Не очень, – хитро улыбнулась я. – У меня там были целые толпы поклонников.
– Ах так?! – притворно нахмурился он. – Но я надеюсь, ты помнила, что принадлежишь мне?!
– Ну… не всегда. – Я включилась, сама того не заметив, в нашу любимую игру. И до самого дома мы перебрасывались намеками, полунамеками, четвертьнамеками. Алешка потихоньку, чтобы сонные девчонки не заметили, поместил руку ко мне на коленку и по сантиметру продвигался вверх, заставляя меня покрываться красными пятнами и судорожно оглядываться на заднее сиденье.
– Что ты творишь? – шипела я на него.
– А что такое? Имею право! – весело подмигивал он мне.
В общем, до спальни мы добрались в полуобморочном состоянии и еле дождались, пока дочери вычистят свои зубки и закроют свои глазки. Все было так, как не было давно, очень давно. Я даже на секунду подумала, что, может, действительно все уже прошло, окончилось, как сильный ветер. Чуть пошатало, поломало ветки деревьев, однако пронеслось мимо, не разрушив самого главного. Фундамента нашего не затронуло.
– Я тоже по тебе скучала, – тихо прошептала я, когда Лешка уже уснул и даже начал похрапывать. У него было усталое лицо совершенно счастливого взрослого мужчины, я положила голову к нему на плечо и закрыла глаза.
Наутро он очень быстро собирался, как всегда теряя по дороге ключи от машины (он забросил их на верхнюю полку шкафа в прихожей), запихнув бумаги не в ту папку, в которую нужно, и во всем обвинив меня:
– Ты их просто куда-то переложила. Я вот тут их оставлял.
– Я вообще не видела никаких бумаг. Посмотри в портфеле повнимательнее.
– Ну… нет их нигде. Видишь, нету!
– А вот в том отделении?
– Там их не может быть, по определению.
– Но ты посмотри!
– Да зачем?
– Затем! – Я улыбалась. Мы так давно не виделись, что именно эти его крики и вопли и были для меня своего рода «старой колеей». Именно через это я моментально почувствовала, что я дома.
– А почему они тут? Как они тут оказались?
– Откуда мне знать? – пожала я плечами. – Пей свой кофе и выметайся, пока еще что-нибудь не потерял. У меня тоже много дел.
– Много дел? Интересно, каких? Ты же только приехала, – удивился муж.
– Ну, прибраться в квартире, чемоданы разобрать, все такое.
– А, это. Да тут у нас все вроде в порядке.
– У кого это у вас? – застыла я.
– У кого? У нас с тобой, – задержался он в дверях. – Я это имел в виду.
– А. Понятно, – кивнула я и закрыла за ним дверь.
Именно в эту минуту я поняла, что на самом деле все совсем не в порядке. Буря никуда не делась, не прошла, а именно сейчас-то я и стою в ее эпицентре, прямо посреди торнадо. А вокруг меня кружит и вертит бушующая стихия куски домов, машины, тряпки… и почему-то живую, мычащую корову.
Я вздрогнула, тряхнула головой и вернулась в дом. Итак, нечего предаваться скорбным мыслям, принимаемся за дело. Что бы он ни говорил, а квартиру следует приводить в порядок. Всегда, когда мы с девочками возвращаемся из отпуска, нас ожидают горы немытой посуды (как будто сложно включить посудомойку), тучи пыли под кроватями, черные от копоти подоконники и, конечно же, почти погибшие в летней жаре цветы, которым так и не досталось ни капли влаги за все время нашего отсутствия. Это было самое настоящее бедствие. Что бы я ни делала, как бы ни писала мужу записки, куда бы я их ни вешала – ничего не помогало. Я даже пыталась звонить ему и напоминать.