Особенно,... 
25 
– А чего это вы тут, чаек пьете? Да ну, бросьте! Наташка, тащи стаканы! Я шампанское принесла! – выудила Яна из пакета и бухнула на стол бутылку шампанского. – Ну, чего уставились? Кто открывать умеет?
– Ой, Ян… А если Бритва… то есть Анна Васильевна снова зайдет? – испуганно пролепетала именинница Наташа. – Ты представляешь, что будет?
– Ага! Прям катастрофа будет, господи! Землетрясение! – всплеснула руками Яна. – Успокойся, ничего страшного не случится! А если зайдет, мы ей тоже нальем! Не боись, Наташка… А тебе, как имениннице, вообще придется полный стакан опрокинуть! Давай-давай, неси стаканы…
Она и впрямь заставила ее выпить полный стакан шампанского. Девчонки поверещали одобрительно, чокнулись своим шампанским, но через пятнадцать минут послушно разбрелись по своим рабочим местам. Протест протестом, конечно, а своя рубашка, как говорится, к телу поближе будет. Вскорости и Анна Васильевна заглянула в их кабинет и, удостоверившись в полном послушании подчиненных, ушла к себе. Марусе же все не давали покоя оброненные Яной словечки о ее увольнении да связанном с ним почему-то страдании. Тихонько подъехав на своем стуле к Наташе, она спросила у нее полушепотом:
– Слушай… А что это ваша Яна так странно выразилась… Будто бы она из-за меня пострадала…
Наташа, пьяненько на нее взглянув, свела белесые бровки, улыбнулась размыто:
– Ой, а ты будто сама не врубаешься…
– Нет. Не врубаюсь. Извини… – растерянно пожала плечами Маруся.
– Да ладно… Неужели ты думаешь, что такое место только того и дожидалось, когда ты из своего Кокуя к нам изволишь пожаловать? Тут, между прочим, и без тебя желающих полно было его занять…
– Но… Но она же сама уволилась! Она так сказала, я слышала!
– Не уволилась, а уволили. Вернее, попросили уволиться. А здесь, когда о чем-то просят, то фиг воспротивишься. Никакой профком за тебя не заступится.
– А почему ее попросили? Неужели из-за меня?
– Ну, не так уж чтобы из-за тебя… Янка сама виновата – начала плетью обух перешибать…
Так впереди паровоза побежала, что пятки засверкали…
– Не поняла…
– Ну, в том смысле, что работала она хорошо. Она же очень умная, Янка… И хваткая…
– Да. Она действительно хорошо работала… – задумчиво пробормотала Маруся. – Я по документам вижу, что хорошо… Мне до нее далеко…
– Хм… Тебе-то, конечно, далеко! Потому тебя Бритва… ой, то есть Анна Васильевна сюда и притащила… Тебя-то небось не попросят… У нас тут, знаешь, увольняют не за плохое, а за хорошее. Нельзя быть умнее царевны, понимаешь? А Янку… Слишком уж ее Говоров в присутствии Анны Васильевны нахваливал…
– А кто это – Говоров?
– Ну ты даешь! Это же генеральный наш! Анна Васильевна как-то в отпуск укатила, а Янка за нее временно осталась… Ну и вот…
– Что – вот?
– Полный поворот, вот что! Ой, да чего я тебе объясняю! Тоже мне дурочкой прикинулась… Извини, мне работать надо!
Скукожившись розовым личиком и снова сдвинув бровки, Наташа преувеличенно внимательно уставилась в экран компьютера, чуть отъехав от Маруси на стуле. Вернувшись за свой стол и посидев минуту, Маруся хотела было еще раз подъехать к Наташе с очередным вопросом про Яну, и уже развернулась резко, но вдруг увидела, как, выпучив злые глаза в сторону Наташи, Таня Валишевская красноречиво вертит дырочку пальцем у себя на виске. И шепчет вдобавок что-то злое и сердитое. И подъезжать больше не стала. Сидела задумавшись, слепо рассматривая таблицу на экране монитора. Цифры прыгали у нее перед глазами, будто посмеиваясь. И на душе было нехорошо. В очередной раз пришла мысль: зачем только она сорвалась сюда из своего Кокуя, дурочка… Потом, вздохнув и резко встав с места, решительно направилась к выходу из кабинета. Не любила Маруся такой мешанины у себя в голове. Терпеть не могла. Там, в голове, всегда полный порядок должен быть – мысль к мысли, циферка к циферке…
– Господи, Марусь… Чем у тебя голова занята? Тебе отчет к концу дня сдавать, а ты дурацкие вопросы мне задаешь… Какая тебе разница, кто и по какой причине отсюда уволился? Тем более это до тебя было… – удивленно-сердито уставилась на нее Анна Васильевна. – Это Краснова тебе что-то такое наговорила, да?
– Нет. Ничего она мне не говорила. Я так, сама для себя спрашиваю. Она же вообще-то хорошим экономистом была… Я гораздо хуже ее соображаю…
– Да кто тебе сказал, что хуже? С чего ты взяла? Поверь, мне лучше знать, кто хуже, кто лучше! А эта Краснова… Вот дрянь какая! Ты успокойся давай, Маруся! Посмотри на себя, аж побледнела… Брось! Не стоит того Краснова! И вообще, давай начинай привыкать к новым условиям… Здесь на твоей природной доброжелательности да милой простоте далеко не уедешь…
25 
