94 
Сердце Клэр ушло в пятки. Неужели Эйдан взял их в плен? Она пустила Святого рысью вслед за остальными воинами. Те уже двинулись к подвесному мосту и прошли внутрь крепости под опускающейся решеткой. Этот мост, похоже, служил также внешним двором замка, ибо на нем были выстроены помещения, в которых, похоже, размещался здешний гарнизон. Впереди Клэр разглядела Малкольма. В нем чувствовалось напряжение. Но это, пожалуй, и все.
Их провели через еще одни ворота, уже во внутренней крепости, а затем еще через внушительные ворота, увенчанные четырьмя высокими оборонительными башнями. Когда последний воин из отряда Малкольма вошел во внутренний двор, за ним с грохотом опустилась решетка. Клэр вздрогнула. Сомнений не было: теперь они пленники Эйдана. Она осторожно огляделась по сторонам. Замок выглядел весьма внушительно. К стенам, окружавшим внутренний двор, было пристроено еще с полдесятка разных домов.
Взгляд Клэр скользнул к башне в центре двора. Темная деревянная дверь распахнулась, и из нее вышел человек. Он не стал спускаться к ним, оставшись на площадке двумя этажами выше. Эйдан.
— HalloaChaluim.
Малкольм приблизился к каменной лестнице, ведущей наверх — туда, где стоял хозяин замка. Клэр предполагала, что сейчас он остановится. Однако Малкольм верхом на своем скакуне поднялся по ступенькам и встал рядом с Эйданом, возвышаясь над ним, словно великан.
— Мы пришли с миром. Я хочу поговорить с тобой, — произнес Малкольм по-французски.
Эйдан рассмеялся, похоже, появление сводного брата его нисколько не удивило.
— Я знаю, зачем ты явился ко мне, Малкольм. Прошу тебя, чувствуй себя как дома… брат.
Малкольм вспыхнул. Но взгляд Эйдана скользнул дальше, пока не упал на Клэр. А вот рослых горцев, окружавших ее, Эйдан не удостоил даже малейшим вниманием, хотя все шестеро были на голову выше ее.
— Я бы не рискнул оставлять такую красивую женщину одну с моими воинами, Малкольм, — проговорил Эйдан по-английски и одарил Клэр улыбкой. — Она слишком красива. — С этими словами он отвесил ей учтивый поклон и повернулся, чтобы войти внутрь зала. — Оставь жеребца в конюшне, — добавил он и шагнул за порог.
Малкольм, все так же сидя на коне, спустился вниз. Было видно, что он с трудом сдерживает ярость. Клэр его отлично понимала, Малкольм молча проехал между воинами Эйдана и, остановившись возле Клэр, протянул ей руку.
Клэр поняла, что он хочет, и запрыгнула на его коня. Ее так и подмывало шепнуть ему на ухо, чтобы он сделал несколько глубоких вдохов, но решила, что лучше не стоит. Вместо этого она положила ему на плечо руку, в надежде, что он успокоится прежде, чем войдет в зал к хозяину замка.
Малкольм обернулся к ней. Оставалось только надеяться, чтобы на этот раз он прочел ее мысли. Все в порядке, подумала она. Он не сделал ничего дурного, просто проявил себя этаким капризным ребенком. Издав какой-то невнятный звук, Малкольм развернул жеребца и проехал прямо сквозь толпу воинов Эйдана. У подножия лестницы он жестом предложил ей спешиться, после чего сам спрыгнул на землю. Один из его воинов взял под уздцы его коня, и они с Клэр зашагали вверх по лестнице. Клэр окинула взглядом внутренний двор замка и собравшееся в нем войско и невольно вздрогнула. Затем посмотрела на входную дверь, которую Эйдан оставил открытой. Солнце уже салилось, и она не смогла разглядеть зал изнутри — ощущение было такое, будто на нее смотрит бездонная черная пустота.
Малкольм прав. Эйдану доверия нет. Клэр не знала, чего он хотел и как повел бы себя, прояви Малкольм с самого начала враждебность. Затем она вспомнила его похвалу ее красоте и поежилась. Что он хотел этим сказать? Эйдан опасен, как загнанный в угол тигр. Однако теперь уже ничего не поделать. Боже, и зачем только она приехала сюда!
Клэр проследовала за Малкольмом в огромный зал — и тотчас застыла, как громом пораженная. Часть мебели и прочего убранства явно не принадлежали XV веку или близкого к нему. Ей тотчас бросилась в глаза картина Пикассо на стене. Когда же она заметила полотна Ренуара, Констебля и Поллока, изумлению ее не было предела. Клэр завороженным взглядом обвела зал. Если не знать, какой век на дворе, это вполне могли быть шикарные апартаменты XXI века — прекрасная европейская мебель, дорогой антиквариат. Зато бросалось в глаза отсутствие электричества.
Хозяин этого великолепия стоял возле массивного буфета из темного дерева на гнутых ножках, украшенного по бокам позолоченными листьями, и разливал по рюмкам вино из хрустального графина. Клэр заметила современного вида штопор.
94 
