Особенно,... 
134 
— Это не гадость, — оскорбилась я. — Это — моя борода!
— Хочешь, оставим ее тебе насовсем?
— Рррр! — Разозлили! Как бы отомстить? Аа-а! По кубику льда в штаны чересчур веселым, чтобы отвлечь внимание, а пока они с воплями прыгают выше головы, создаю за их спинами фантом черного волкодлака, который присоединяет свое басовитое «Рррр!» к моему. Сколько радости можно подарить ближним, затратив ничтожно мало усилий!
Ой, я и забыла, что мы верхом сидим! И что лошади, даже преклонного возраста, на волкодлаков реагируют нервно. Хребет и Селедка выпучили глаза, заржали и рванули спасаться… Со двора Тиану мы вылетели галопом, чуть не вынеся ворота.
* * *
Галарэн скрылся за поворотом дороги. Даже башни Академии исчезли за деревьями и отрогом горы, наползающим на долину, по которой извивался наш путь. Я оглянулась в последний раз… а потом стала смотреть вперед.
Верхом нам предстояло трястись два дня. Потом дорога заканчивалась, и начинались горы, которые тут называли Драконьими. У конца торного пути стояла небольшая деревушка с чудным названием Сэгов Зад — последний приют для путешественников, охотников и старателей, рискующих углубляться в нехоженые места. Не знаю, кем был этот Сэг, но память он о себе оставил странную. Вообще, раньше люди пытались селиться в Драконьих горах, но не по-южному суровые зимы, лавины и сели, а пуще того непонятная жуть выгнали всех переселенцев назад, в цивилизованные места. Кто не ушел — тот пропал.
Я покосилась на жениха — ужас бородатый! Парни постарались, сплетая морок из трех видов магии — не знаю, как там ректору Академии, а мне разглядеть Ти под личиной не удавалось. Судя по тому, что и жених избегал смотреть в мою сторону, мое «волшебное преображение» тоже изрядно действовало ему на нервы. Ничего, пару дней потерпим. Старатели, в том числе и гномы, были здесь не редкостью. На случай встречи с собратьями по кирке у нас даже была заготовлена легенда, подкрепленная длиннющей родословной из моей любимой «Генеалогии славнейших родов Подгорного народа». Кстати, Ти уже обрадовал меня новостью, что Шон записал сей монументальный труд пера неизвестного мученика на один из кристаллов.
Тут, в предгорьях, уже царило лето. На обочинах пестрели цветы, которые у нас, в Ларране, распускаются только в июле. Ти сказал, что если пошарить в траве, наверняка можно найти уже поспевшую землянику. Солнце палило немилосердно. Я задумалась — если сотворить зонтик от солнца, будет ли гном верхом под зонтиком выглядеть страннее просто гнома верхом? Хихикнув, кинула Тиану картинку рыжего бородача под зонтиком в ромашках, верхом на мосластом одре. Жених захохотал и прислал мысль-воспоминание о том, как мы спали с ним на вершине сосны. А потом представил то же самое, но с двумя гномами в главных ролях. Теперь я чуть не свалилась с Селедки от смеха — дендро-гномо-сексуализм, тьфу!
— Сворачиваем, привал! — просигналил Ти, по-прежнему избегая смотреть мне в лицо. Вот интересно, Арден это случайно учудил или специально постарался, чтобы мне его поцелуи дольше помнились? Это ж надо соорудить такие образины! Как бы то ни было, но представить себе, как мы с Ти в таком виде целуемся, путаясь бородами, мне не удавалось никакими силами.
Заехав под деревья, мы спешились. Расседлали лошадей — пусть отдохнут как следует, достали припасы. Ти извлек котелок и занялся конденсацией воды из воздуха — искать водоем неведомо где не хотелось. Мы приспособились заваривать тайру, а потом охлаждать ее, добавляя лимон и кубики льда. Такой напиток отлично утолял жажду в любую жару. Есть совсем не хотелось, но Ти заставил меня сжевать полоску вяленого мяса с куском хлеба. Потом, пока не разморило совсем, пошли к лошадям — на каждом привале мы понемножку подлечивали им суставы. Коники же не виноваты, что они старые и заезженные? Я любила лошадей и радовалась, глядя, как зарастают трещины на копытах этих старичков, спадают опухоли на бабках и коленях, возвращается молодая легкость движений. К концу двухдневного пути Хребет с Селедкой сбросят пяток лет. Вот только сделать что-либо с их тряским аллюром было не под силу даже эльфийскому целительству. Это было врожденным.
Покосилась на сидящего у лошадиной ноги на корточках Ти и в который раз вздрогнула. Нет, ну я так не могу…
— Ти, как думаешь, Ар это нарочно? Чтобы мы с тобой не целовались?
— Гм-м… Не думаю, что он это специально.
134 
