15 
Негодование разъярило Еву. Она поняла, что такое бурное проявление чувств с его стороны предназначалось для Шарлотты.
— Хотите заставить ее пострадать, прежде чем войдете в дом, дядя Дрю?
Ева была уверена в этом. «Если бы бывшая невеста была безразлична ему, то зачем устраивать это маленькое представление? Его первая любовь, а может быть, и последняя?» Два красных пятна появились на щеках Евы при этих неутешительных мыслях.
— Одно время я мечтал продемонстрировать Лотти всех моих любовниц, — искренне признался он. Казалось, эти воспоминания больше забавляют его, чем причиняют боль. — Вообще-то есть много способов поставить ее в неудобное положение. Как вы считаете? — вдруг спросил он.
Ева даже не пыталась скрывать свой скептицизм.
— А теперь давайте поговорим о трогательных вещах, — произнесла она с отвращением в голосе. — Ваше поведение было не очень-то оригинально. Неужели вы думаете, что, поцеловав меня, вы сможете убедить Шарлотту в том, что не сохли по ней все эти два года?
— Мне бы очень не хотелось разрушать ваши иллюзии, Ева, но вы не совсем правы, — сказал он так мягко, что волосы на затылке у Евы встали дыбом. — Должен признаться, после расставания с Лотти я не вел чистый и целомудренный образ жизни. Но, несмотря на то, что говорит моя сестра, я не проводил каждую ночь с новой женщиной. — Его лицо стало суровым и циничным.
По мнению Кэти, которое она не забывала выражать при каждом удобном и неудобном случае, Дрю своим поведением компенсировал длительную связь с одной девушкой или же мстил всему женскому полу в целом, разбивая как можно больше сердец. На самом деле ни его нравственные представления, ни его сексуальные желания не имели ничего общего с предположениями его сестры. Более того, он был крайне осторожен при знакомстве с женщинами, которые не придерживались общепринятых понятий о браке и детях.
Кэти предупреждала, что рано или поздно его эгоистичному образу жизни придет конец. Он собирался доказать обратное. Его можно было понять: обжегшись хоть раз на молоке, всегда будешь дуть на воду.
— Теперь я буду спать спокойно, — вяло съязвила Ева. Она чувствовала себя неловко и жалела, что не перевела разговор на другую тему.
— Я думаю, равновесие важно во всем, включая секс. Я бы сказал, что секс в данном случае…
— Не говорите об этом, — ей стало тяжело дышать.
— …не сентиментальная любовь, — прояснил он ситуацию, несмотря на ее нежелание слушать. В его голосе были слышны нотки глубокого презрения. Они навели Еву на мысль о том, что он не часто вспоминает романтическую любовь тех лет. — Я не позволяю моему сексуальному влечению брать верх надо мной.
— Как все это грустно, — сказала она под влиянием нахлынувших чувств.
— Грустно? — эхом отозвался его голос.
— Дорогие машины, отличная работа, красивые девушки — все это мечта для подростка, но для взрослого мужчины это кажется немного пустым, а… для меня грустным, — призналась она.
Темно-голубые глаза Дрю округлились. Невероятно, но ей вдруг стало жалко его. У него не было никакого желания в очередной раз становиться объектом жалости. Поэтому он решил закончить разговор о себе.
— Полагаю, ваша жизнь полностью удовлетворяет вас? — спросил он сдавленным голосом.
— Извините, мне следовало бы держать свои взгляды при себе. — Она понимающе кивнула. — Вам не нравится, когда вас жалеют, и мне тоже. Шарлотта была вашей первой?.. О, нет, я не должна была говорить это!
«Какой милый вопрос, Ева, — сказала она себе, укусив свой буйный язык с такой злостью, что почувствовала соленый привкус крови. Ее щеки горели так, что она могла бы растопить ими весь лед в округе. — Какое право ты имеешь допрашивать мужчину, когда и с кем он потерял девственность?»
Дрю привык находиться в обществе женщин, чьи разговоры были доведены до такого же совершенства, как и их ногти. После того, как схлынула охватившая его волна шока, прямолинейность этой девушки стала казаться ему чем-то свеженьким и даже стимулирующим.
— Мы с Лотти начали встречаться еще в школе. — Его идеально очерченный рот слегка дрожал, но выражение лица оставалось серьезным. — Вы хотите, чтобы я рассказал поподробнее о наших первых свиданиях? — Он подавил усмешку.
По выражению лица Евы нельзя было сказать, что она жаждала дослушать признание до конца.
— Нет! Пожалуйста, не надо… в этом нет необходимости. Думаю, это очень… очень…
15 
