124 
— Мадам, я майор Веренко. Позвольте узнать, что вы делаете на этой дороге?
— Я — княгиня Северьянова. Мы держим путь в Москву.
— Мадам, вам придется отправиться в объезд. И зачем вы собрались в Москву? Все жители покинули город.
— Покинули город? Вы хотите сказать, что Москву отдадут французам?
— Я не намерен обсуждать это с вами, мадам. Но довожу до вашего сведения, что власти приказали жителям покинуть город.
— Но мы должны добраться до Москвы! Там моя мать. Она умирает! Может, распорядитесь, чтобы нас сопровождали до города, майор? — Княгиня соблазнительно улыбнулась.
— Извините, мадам, но я здесь не на прогулке. И как бы мне ни хотелось сопровождать вас до Москвы, я не могу этого сделать. Если уж вы решили все-таки добраться туда, сверните направо и поезжайте другой дорогой. Она длиннее, но не так опасна. А здесь вы рискуете нарваться на батальон французов. — Офицер решительно захлопнул дверцу кареты.
Кэролайн, выскочив из кареты, подбежала к офицеру.
— Простите, майор. Скажите, что там в Бородино? Какие новости? Состоялось ли сражение?
— Битва закончилась. Мы победили. Но у него было такое мрачное выражение лица, что Кэролайн усомнилась в словах майора.
— Почему же вы так удручены, если одержали победу? И почему жители покидают Москву?
— Французы считают, что победили они. По правде говоря, я и сам не понимаю, кто победил. Сражение было очень кровавым. Огромное количество погибших и раненых! Я никогда не думал, что придется увидеть такое своими глазами!
Они добирались до Москвы еще целые сутки. Навстречу им двигались подводы с ранеными и бесконечная вереница повозок с беженцами и их пожитками. К Москве направлялись только они. Кэролайн проклинала Мари-Элен за ее упрямое сумасбродство.
Наконец путники въехали на безлюдные окраины города. Кэролайн, хотя и боялась увидеть за ближайшим поворотом отряд французских солдат, во все глаза разглядывала открывшийся перед ней прекрасный город, совершенно не похожий на Санкт-Петербург. В золотых куполах церквей отражались лучи заходящего солнца. Каменные и деревянные дома с мезонинами были украшены искусной резьбой. Вдали виднелись огромные величественные соборы.
Город был пуст: ни одного экипажа, ни одного пешехода.
— Княгиня, еще не поздно повернуть назад, — сказала Кэролайн.
— Мы почти дома. — Мари-Элен сердито взглянула на нее.
По обеим сторонам улицы стояли каменные особняки, обнесенные высокими чугунными оградами. Сквозь раскрытые ворота виднелись дворы, вымощенные брусчаткой, и фронтоны зданий. Многие были украшены колоннами в классическом стиле, но преобладал русский стиль.
Кэролайн с облегчением заметила, как перед одним из особняков суетятся слуги, укладывая на телеги вещи хозяев. Значит, в Москве еще есть жители?
— Вот видите, — торжествующе заявила Мари-Элен. — Не все покинули город. И не убеждайте меня, что жители бежали из Москвы! Вы слышали, что сказал этот молодой майор? Мы одержали победу!
Миновав ворота, они въехали на мощеный двор перед великолепным особняком. Он заметно отличался от дворца в Петербурге. В его архитектуре не ощущалось европейского влияния, и Кэролайн казалось, будто она перенеслась на несколько веков назад или попала в какую-то восточную страну. Слуга забарабанил в парадную дверь, громко оповещая о прибытии княгини.
На пороге появился дворецкий в ливрее:
— Княгиня! Мы вас не ждали!
— Вижу. — Мари-Элен вошла в дом..
Кэролайн, держа Катю за руку, последовала за ней.
— Простите, княгиня, но мы думали, что вы в Твери, — продолжал оправдываться дворецкий.
— Хватит болтать. Лучше прикажи разгрузить телеги.
— Слушаюсь, ваше сиятельство, но все наши соседи уехали.
— Что за чушь ты несешь? Разве мы не выиграли сражение возле той деревни?
— Выиграли, княгиня. Однако всем приказали покинуть город. Люди уехали.
— Ты, должно быть, что-то напутал. — Мари-Элен топнула ножкой. — А что же наша армия? Неужели мы отдадим Москву Наполеону?
— Про это мне не известно, — смутился дворецкий. — Получив распоряжение, мы собирались его выполнить.
— Только не говорите, что вы меня предупреждали. — Мари-Элен бросила злобный взгляд на Кэролайн.
Девушка прикусила язык. Если у княгини осталась хоть капля здравого смысла, она должна приказать уехать отсюда. Немедленно.
— Ладно, — бросила Мари-Элен. — Я скоро узнаю, в чем тут дело. Пусть разгружают только то, что необходимо для короткого пребывания здесь. А я поеду в город и выясню, что происходит. Только сначала приму ванну и переоденусь.
124 
