Лёгкий, ненавязчивый романчик 
80 
– Ну и что же она делала в этом ресторане и кто она такая вообще?
– Она там, представь, обедала. Просто-напросто. Сначала одна (это мне рассказал знакомый официант), а потом несколько раз появилась там в обществе Крымова. И это при том, что его жена беременна и в любую минуту может узнать от кого-нибудь об этих открытых и нахальных свиданиях.
– Но это могла быть его клиентка. Ты случайно говоришь не о Марине Бродягиной?
– Марина? Бог с тобой, – Миллерша перекрестилась, – Маришу я хорошо знала, это была не она.
– Тогда кто же эта дама и зачем ты мне о ней рассказываешь?
– ПРИЕЗЖАЯ.
– Это все, что ты о ней знаешь? Она была у тебя? Ты познакомилась с ней?
– Да нет же! Но хотела бы… Понимаешь, у меня достаточно много клиенток, которые носят драгоценные меха, но у этой шубка не шубка, берет не берет…
– Аля, не ходи вокруг да около, выкладывай начистоту: думаешь, она была любовницей Крымова?
– Сто процентов. Даже двести.
– Но откуда тебе это известно? Все догадки твоих бездельниц-клиенток?
– Их видели, когда они входили в подъезд дома, где находится городская квартира Крымова, так что вероятность того, что они любовники, очень высока. Юля, в конце-то концов, возьми себя в руки и постарайся взглянуть правде в глаза: твой Крымов – неисправимый бабник, и ничего-то с ним уже не поделаешь…
– Пусть. Пусть даже они были любовниками, но эту женщину-то ты после его исчезновения видела?
– Разумеется! Но уже в обществе других мужчин, причем некоторые из них мне тоже хорошо известны, поскольку являются мужьями моих клиенток. Из этого можно сделать вывод, что эта молодая дама питает интерес исключительно к богатым мужчинам. Что, собственно, и понятно…
– Меня это не касается. Вот если бы эта женщина пропала, тогда бы я поняла, к чему ты ведешь весь этот разговор: это могло бы означать, что она как-то связана с его исчезновением. А так…
– А еще я видела эту приезжую с отцом Кириллом… – осторожно произнесла Миллерша, словно напоследок решила осчастливить Юлю ценной информацией и в душе, вероятно, надеясь слегка шокировать ее неожиданным появлением на сцене колоритной фигуры знаменитого священника.
– С Кириллом? И где же ты их видела?
– Возле Троицкого собора, где же еще! Они о чем-то мило беседовали, он улыбался, а она словно его о чем-то просила, и лицо у нее при этом было весьма серьезным.
– Ты находилась далеко от них, ты не могла услышать хотя бы фразу, о чем у них шла речь?
– В том-то и дело, что я ничегошеньки не поняла, хотя и притормозила слегка возле них, сделала вид, что у меня развязался шнурок на ботинке…
– Неужели не услышала ни слова?
– Нет, представь себе. Она говорила очень быстро и слегка картавила… Даже нет, не картавила, просто у нее прокатывались некоторые согласные, она не говорила, а журчала, верно охмуряя бедолагу Кирилла.
Юля была разочарована: уж кто-кто, а Миллерша при ее природном уме и любопытстве должна была услышать хотя бы несколько слов, прежде чем отойти от этой весьма странной парочки. Но, видимо, одному богу известно, о чем они говорили, и вполне возможно, что эта беседа не таила ничего принципиально важного для ее расследования, которое настолько затянулось, что представлялось ей самой чуть ли не театральным фарсом, трагикомедией в истеричных зелено-оранжевых тонах…
– Ну и бог с ними, – решила Юля поставить точку в этой теме, – со временем, возможно, что-то и прояснится, и Крымов сам расскажет мне об этой особе…
Но тут же подумала, что уж слишком часто в последнее время в ее присутствии произносят имя отца Кирилла. И его убили, и Бродягину…
От собственной беспомощности и бесперспективности, которые она интуитивно чувствовала, думая о предстоящей поездке в Париж, ей с каждым часом становилось все невыносимее: зачем она вплела в свои дела Миллершу и как вообще додумалась до этой поездки, когда основанием для принятия этого безумного решения послужила лишь телевизионная передача, в которой мелькнуло лицо, похожее на Щукину?!
Тем не менее Миллерша уже спустя час после того, как ей было предложено ехать в Германию, словно очнувшись, забросала Юлю вопросами. Ее интересовало буквально все, начиная от оформления документов и кончая расходом денег, из чего нетрудно было сделать вывод, что к поездке чисто психологически она уже подготовилась, не говоря уже о том, что согласилась. Да, пожалуй, Юля не ошиблась в выборе кандидатуры, и именно такая женщина, как Алла Францевна – гибкая, решительная и практичная, – сумеет справиться с поставленной задачей. Для Наташи Зимы это путешествие показалось бы поступком чуть ли не вселенского масштаба, и навряд ли она смогла бы отнестись к этой поездке с такой необходимой сейчас долей иронии и авантюризма, просвечивающих в поведении Миллерши, которые своей легкостью восприятия заметно облегчали задачу.
80 
