Последние отзывы

Содержание

Шрифт

Запомнить

Оливия и леди Радленд не оставляли ее своими заботами, но Тернер постарался свести суету вокруг Миранды к минимуму — он хотел, чтобы жена принадлежала ему одному. Как-то он сидел у ее постели и ждал, когда она проснется.

— Добрый день, — прошептал он.

— Неужели уже день?

Миранда широко зевнула.

— Перевалило за полдень.

— Господи! Ну и лентяйка я, оказывается.

— Ты это заслужила. — Голубые глаза Тернера сияли теплотой. — Заслужила каждую минуту безделья.

— Как малышка?

Тернер улыбнулся. Миранда умудрялась задать этот вопрос в начале любого разговора.

— Замечательно. Должен сказать, что она очень горластая.

— Она — прелесть. Правда?

Он кивнул:

— Как и ее мама.

— Ну, мне до нее далеко.

Тернер чмокнул ее в нос.

— Твой вздорный характер скрывает твои прелести. Поверь мне. Я их вкусил.

Она покраснела.

— Ты неисправимый человек.

— Я счастливый человек, — поправил ее он. — На самом деле счастливый!

— Тернер…

Его взгляд сразу стал очень внимательным, потому что он услышал в ее голосе нерешительность.

— Что, любовь моя?

— Что случилось?

— Не понимаю, о чем ты.

Миранда открыла рот и тут же закрыла, не подыскав нужные слова.

— Почему ты… вдруг понял…

— Что люблю тебя?

Та молча кивнула.

— Я не знаю. Думаю, что это все время жило у меня внутри, в подсознании, а я просто был слеп и не понимал этого.

Миранда нервно сглотнула.

— Это произошло, когда я чуть не умерла?

Мысль о том, что он не осознал свою любовь до тех пор, пока не испугался, что потеряет ее, мучила ее.

Тернер покачал головой:

— Это произошло, когда ты родила мне Кэролайн. Я услышал ее крик, и… я не могу этого описать, но я моментально ее полюбил. Миранда, отцовство — это такое потрясающее ощущение. Когда я держал малышку на руках… Ты не представляешь, что это такое.

— Мне кажется, что это похоже на материнство, — тут же нашлась Миранда.

Он коснулся пальцем ее губ:

— Ох уж этот язычок! Позволь мне закончить. У некоторых моих друзей есть дети, и они рассказывали мне, как замечательно, когда на свет появляется новая жизнь, ведь она — кусочек твоей плоти и крови. Но я… — он прокашлялся, — я понял, что полюбил нашу дочь не потому, что она — часть меня. Я полюбил ее потому, что она — частица тебя.

У Миранды глаза наполнились слезами.

— Ох, Тернер…

— Помолчи, пожалуйста. Не знаю, достоин ли того, чтобы быть рядом с тобой, Миранда. Но теперь, когда ты со мной, я тебя не отпущу. Я слишком тебя люблю. — От волнения голос у него звучал глухо и хрипло. — Слишком люблю.

— Тернер, я тоже тебя люблю. Ты ведь это знаешь, да?

Он кивнул.

— И я благодарен тебе за это. Это самый дорогой подарок, который я когда-либо получал.

— Мы с тобой будем очень счастливы, правда?

Миранда радостно улыбнулась мужу.

— Конечно, любимая, разумеется.

— А у нас будут еще дети?

— Если только ты снова не перепугаешь меня, как сейчас. Видишь ли, самый надежный способ избежать их появления — это воздержание, но я не думаю, что смогу проявить такую стойкость.

Она покраснела, но призналась:

— Я тоже.

Тернер наклонился и поцеловал ее — крепко и страстно.

— Тебе надо отдохнуть…

Он неохотно отстранился.

— Нет-нет. Пожалуйста, не уходи. Я не устала.

— Ты уверена?

Господи, какое же это блаженство, когда есть человек, который окружил тебя такой заботой!

— Да, вполне. Но я хочу, чтобы ты принес мне кое— что. Хорошо?

— Конечно. Что это?

— На секретере в гостиной стоит шелковая шкатулка. Внутри — ключ.

Тернер удивленно поднял брови, но немедленно пошел выполнять ее просьбу.

— Это зеленая шкатулка? — крикнул он из гостиной.

— Да.

— Вот — держи.

Он вернулся в спальню с ключом.

— Спасибо. А теперь ты подойдешь к секретеру и в нижнем ящике найдешь большую деревянную коробку.

Тернер снова пошел в гостиную.

— Нашел. Ого, какая тяжесть! Что ты там хранишь? Камни?

— Книги.

— Вот как? Что же это за столь ценные экземпляры, что их нужно запирать?

— Мои дневники.

Он принес ей коробку, держа ее обеими руками.

— Ты ведешь дневник? Я и не знал.

— Сделала это по твоему совету.

— Ты уверена в этом?

— Это было в тот день, когда мы впервые встретились. Я рассказала тебе про Фиону Беннет, о том, какая она противная девчонка, а ты сказал, что мне следует вести дневник.

— Да что ты?

— И я помню дословно твои слова. Я спросила тебя, почему мне следует вести дневник, а ты сказал: «Потому что в один прекрасный день ты вырастешь и станешь красивой, а не только умной, как сейчас. И тогда; ты заглянешь в свой дневник и поймешь, какая же глупая девочка Фиона Беннет. И засмеешься, когда вспомнишь, как твоя мама сказала; что ноги у тебя растут от плеч. И может быть, ты сохранишь для меня улыбку, вспомнив о том, как мило мы сегодня поболтали с тобой».

Тернер уставился на нее. Обрывки прошлого… Он все вспомнил.

— Вот тогда-то и стала зарождаться наша любовь.

Миранда кивнула:

— Я часто вспоминала это. Это были самые приятные слова в моей жизни.

— Господи, Миранда! — с благоговением прошептал он. — Ты действительно меня любишь?

— С того дня. С первой нашей встречи.

Он протянул ей ключ. Она открыла коробку и достала несколько толстых тетрадей. Одни были в кожаных переплетах, другие — в цветных матерчатых. Миранда взяла в руки самую простую из них, похожую на тетрадку, которыми он пользовался, когда учился в школе.

— Вот эта — первая, — сказала Миранда и осторожно перевернула обложку. — Я действительно любила тебя все это время. Видишь?

Он посмотрел на первую запись.

2 марта 1810 года

Сегодня я влюбилась.

Тернер не сдержал слез.

— И я тоже, любовь моя! Я тоже влюбился…